вознаграждён целой серией стонов и повизгиваний. Пони стал двигать крупом, подмахивая ему... сервомеханизмы аккуратно воспроизводили и передавали каждое движение любовников. Член Сергея туго надулся — и, судя по ойканью и кряхтению жены, то же самое произошло с его латексным аналогом.
Наконец, подступил оргазм. Мошонку свело сладкой судорогой, и Гришковец, глубоко вздохнув, позволил семени вылиться. По своему опыту он знал, что этой солоноватой жидкости наберётся едва ли больше чайной ложки. Но в открытую матку Светланы ударила мощная струя горячего физиологического раствора — да так, что она зарычала от удовольствия.
Потом пони поработал в автономном режиме ещё минут пять, пока Света, получив четвёртый по счёту оргазм, не простонала «хватит» и не сползла с блестящей чёрной палки, вымазанной её выделениями. Пони ещё пару раз дёрнулся, после чего сработала блокировка, и он застыл неподвижно, тревожно кося стеклянным глазом.
— Ф-фу... Я думала, описаюсь, — хихикнула Светлана, поднимаясь с пола. На спине блестели прозрачные бисеринки пота. — Как это ты хорошо меня трахнул этой штукой... А знаешь, когда без тебя, уже хуже, — вдруг заявила она. — Как-то механически очень. Без чувств. А так — вроде и ты меня дерёшь, и он... Как же я люблю это дело! Здорово, просто здорово.
Она фыркнула, легко вскочила и убежала на кухню.
— Ты не слишком-то увлекайся, — крикнул ей вслед Сергей. — Мало ли что.
— Ты не бойся, я девочка крепкая, — из кухни донеслось хихиканье.
Сергей тоже улыбнулся, вспомнив про ампулу с канцерогеном, которую он вылил в физиологический раствор. Ещё две упаковки таких ампул ждали своей очереди.
«Через месяц активной жизни с этой штукой тебе гарантирован рак матки, дорогая», подумал он. «Пожалуй, я даже буду ездить к тебе в больницу, привозить вкусности и дорогие лекарства, утешать. Гладить по головке и целовать в шейку. Говорить, что ты всё такая же красивая, разве что немножко похудела, и синячки под глазками, конечно, но после операции это пройдёт...
А на операции тебя, моё сердце, спокойненько зарежут.»
