смущения, никакого стыда она не испытывала. Она хотела только отдаться этому мужчине, быть взятой им, дать ему удовольствие и самой забыться в экстазе.
Словно отвечая ее мыслям, Генрих навис над ней и мягко вошел в подставленное лоно. Лари только тихо застонала от ощущения счастья и долгожданного органа в себе. Мужчина начал неспешно двигаться в ней, вызывая новую волну возбуждения и истомы. Эти движения вздымали и опускали Лари, качая на волнах услады. И каждый раз это было все выше, вырывая из нее стоны.
— Давай девочка, покричи, — подбодрил ее Генрих, и Лари действительно заорала. Дико и протяжно... и в это время ее скрутила волна напряжения, заставившая чуть ли не выгнуться дугой под мужским телом от наступившего оргазма. Она извивалась в экстазе, а Генрих продолжал свои ритмичные движения, не давая ей покоя и, вслед за первым оргазмом ее накрыл второй... третий... четвертый...
От избытка чувств Лари отключилась, а когда очнулась, то так и лежала под мужчиной с раздвинутыми ногами и органом, который ходил взад и вперед в ней.
— Ну как? — поинтересовался Генрих.
— Это незабываемо, — промурлыкала она.
— Что не забудешь — точно, — подтвердил мужчина. — И еще впереди будет много таких моментов.
— Обязательно, — согласилась Лари, обхватила руками его шею и прильнула к его губам. Его язык ворвался ей в рот и исследовал все уголки ее рта. Женщина полностью растворялась и подавлялась Генрихом. Она чувствовала, что становится его частью, что не сможет больше без него быть.
Мужчина вышел из нее. Оглядев «поле битвы» в виде ее лона, прокомментировал:
— Нахлюпали много...
— Для тебя не жалко, — рассмеялась Лари, понимая, что он рассматривает ее выделения.
— У нас еще остался один номер программы. Ты как в попку предпочитаешь — с кремом или без?
— Я вообще не предпочитаю в попку.
— Придется привыкать, девочка. Тащи крем и быстро.
Лари вскочила с кровати и бросилась в ванну. Быстро отыскав нужную баночку, также бегом вернулась обратно. Она действительно никому не давала себя в попку, но с Генрихом было все наоборот. Она готова выполнять его прихоти и при этом получать от этого удовольствие.
— Сейчас мы тебя оприходуем, «девственница», — смеялся мужчина, ставя Лари на постели на четвереньки. Та послушно прогнулась под его рукой, выставляя свой зад к нему. Генрих нанес слой крема ей на анус, смазал свой орган. — Надо немножко потерпеть и все будет хорошо, — продолжал он ее утешать.
Он пристроился к ней. Лари почувствовал, как головка уперлась в кольцо ануса.
— Расслабься, — приказал ей Генрих и, как только почувствовал слабину, сильно нажал. Лари вначале подумала, что ее разрывают, и крикнула. Однако толстое, твердое и горячее продолжало входить в нее.
— Нет! — она попыталась дернуться от этого.
— Стоять, — окрик Генриха пригвоздил ее на месте. На глаза женщины выступили слезы, но она стояла и терпела. Начались поступательные движения. Это было почти, как и в привычном исполнении, но несли новые ощущения, которые уже пробивались через боль.
— Сейчас тебе будет хорошо, — увешивал ее Генрих. Он обхватил ее за талию и помогал своим движениям.
Лари покорно стояла и чувствовала плоть в себе. Эти движения... трение внутри... остатки оргазма и возбуждения вновь заводили ее, отодвигая на задний план боль. Анус словно приспособился к члену и скользил по нему без особых неприятных ощущений.
После некоторого времени сношение в зад уже вызывали только приятные ощущения. Лари снова стала постанывать. Ей вновь стало хорошо и она уже наслаждалась тем, как ее берут. С этим мужчиной она действительно стала другой. Так быстро и так сильно.
— А ты боялась, — говорил Генрих. — А стоило попробовать, как уже
