меньший предмет, — для твоей попочки. Я уверен, что ты мечтаешь пустить меня в свою попку, но для этого ее еще надо какое-то время поразрабатывать, иначе я тебя ... просто порву. А через несколько свиданий, надеюсь, ты будешь счастлива пустить меня в попку. Так ведь, любимая?
— Да, любимый, — проблеяла я, в предчувствии ужаса, когда эти предметы засунут в меня.
Это случилось очень скоро. Мужчина сначала маленьким вибратором пронзил мою пизденку, поворочав его во мне, от чего я едва не кончила, все же застонав — уведомляя мужчину, что мое тело совеем не против такого обращения. От стыда я была готова провалиться сквозь землю — моя пизденка была настолько мокрой, что предмет после того как покинул мое влагалище вошел в мой испуганно сжавшийся анус так легко, словно был смазан специальной смазкой, а ведь на самом деле был всего лишь смазан моими текущими соками!
А затем к моим нежным лепесткам приставили больший вибратор и начали неторопливо вводить. По мере того, как ужасающий предмет входил в меня, мой ротик непроизвольно раскрывался все больше, то же самое происходило со все шире распахивающимися глазами, а воздух выходил из легких, словно выдавливаемый огромным поршнем. Я забыла, как дышать как раз до того момента, когда мужчина задвинул предмет в меня до конца одним решительным движением. Это было ужасно — я позорно кончила, едва вибратор уперся куда-то в глубине моего живота. Мое тело извивалось в тех пределах, которые мне отпустил мой мучитель, а я даже сквозь всполохи оргазма чувствовала, как мои щечки заливает краска, не столько от получаемого наслаждения, сколько от мучительного стыда.
Мужчина терпеливо дождался, пока я немного пришла в себя. По всей видимости, он увидел проблеск мысли в моих глазах и сказал:
— Так вот о неприятном...
Что может быть неприятнее кончить на глазах мужчины, распятой на собственном столе с двумя предметами, безумно растягивающими обе дырочки?!
— А... — сказала я. Это было последнее, что я смогла сказать по собственной воле, потому что мужчина включил вибраторы. Дальше я только кричала, стонала, билась на столе, как выброшенная на берег рыба, не обращая внимания на то, что ошейник иногда полностью перекрывал кислород, а соски вслед за танцующими бешенный танец сиськами, едва не отрываются.
Из последних сил я принялась умолять мучителя остановить эту сладкую пытку, плача и не переставая стонать и вскрикивать во весь голос, когда ходящие вдоль стержней кольца встречались через тонкую перегородку внутри меня.
Наконец меня помиловали и вибраторы остановились. Еще хлопая глазками и сотрясаясь в последних судорогах, я услышала:
— До меня дошли слухи, Виктория, что ты устроила своим сотрудникам форменный террор. Мне хочется, чтобы моя любимая женщина была мягкой и доброй. Надеюсь, ты запомнишь урок и станешь справедливой начальницей. Иначе, как это ни прискорбно, мне придется повторить эту процедуру.
— Не надо, — прошептала я, не в силах даже немного приподнять грудь вверх, чтобы хоть чуть-чуть ослабить натяжение вытянутых вверх сосков. — Я буду хорошей начальницей... — и добавила для верности: — Любимый.
— Чудесно! Я рад, что мы закончили с неприятным. А теперь перейдем к продолжению нашего свидания. Сейчас будет сюрприз.
Я почувствовала, как мою пизденку покидает ужасный предмет, и украдкой разочарованно вздохнула. У меня даже на секунду мелькнула мысль, что неплохо бы заменить его на настоящий, горячий, огромный член. Но я поспешно, леденея от собственной развращенности, ее отогнала. Пока мое сознание отходило от пережитого затяжного оргазма, мужчина возился за чертой света.
— Сюрпрайз! — раздалось дурашливо сбоку. Я машинально повернула голову, увидев собственный большой монитор, развернутый в мою сторону. Некоторое время я в шоке пялилась в него, а потом в очередной раз зажмурилась от стыда и
