руку, обрушил на него сокрушительный удар. Лезвие меча, уже готового войти в плоть, было остановлено голой рукой, противника, не причинив ему никакого вреда. Чужак перехватил меч и отбросил его в сторону. Кевин застыл на месте — что происходит? Какого черта! Он кинулся на него, но тут же рухнул на землю от едва заметного движения врага. Кевин попытался подняться, но понял, что не может даже пошевелиться. Какая-то неведомая сила удерживала его.
Чужак подошел и, склонившись над ним, прошипел...
— Не спеши умереть. Не сейчас. Ты умрешь позже, — он занес руку и ударил поверженного противника в лицо. Кевин ощутил резкую боль и провалился в пропасть.
... Кевин с трудом разомкнул тяжелые веки. Минуту пытался понять, где он и что произошло, затем вскочил на ноги и кинулся к Поселению. Он ходил по опустевшим улицам, забегал в дома, но не встретил ни одной живой души. Сердце сжалось, когда он увидел мертвое тело своего брата. Потом еще одно, и еще... Его братья, его друзья — все лежали с перерезанным горлом, сжимая в руках мечи, которыми так и не успели воспользоваться — ни пятна крови на блестевших под солнцем лезвиях.
Кевин упал на колени и беззвучно зарыдал. Он не заметил, как стемнело. Где-то в сумерках послышался шорох. Мужчина тихо потянулся к мечу и приготовился нападать. Из-за угла появилась чья-то фигура и направилась к нему.
— Кевин! — женский голос разорвал тишину мертвого города, — Ты жив! — девушка кинулась к нему и повисла на шее. Слезы потекли из ее огромных зеленых глаз.
— Он не человек! Он убил самых сильных, а остальных взял в рабство. На него накинулись десятки наших, но даже не смогли ранить. Он всех увел с собой, — закованными в цепи, как животных. Его племя пошло дальше на север, покорять другие земли. Но они вернуться сюда, ведь мы были последним Поселением в этих краях. Дальше пустыня. Они вернуться! — Девушка задыхалась от рыданий...
— Тише, Алина, тише, — Кевин гладил ее по волосам, целовал в мокрые щеки, пытаясь успокоить... Еще кто-нибудь спасся?
— Немногие. В основном женщины и дети, — старейшины успели вывести их в горы. Я вернулась сюда — может быть остались раненые. Я обошла весь город, — никого в живых. Что же теперь делать, Кевин?... Пойдем, пойдем, — девушка потянула мужчину за рукав. Уже через миг две фигуры растворились в ночной темноте.
... Кевин не верил своим ушам. Он думал, что Крепость — это легенда, миф, передаваемый из поколения в поколение, чтобы развлечь детей. И вот сейчас самый мудрый старейшина убеждает его, что это правда.
— Такой силой, как у Абакара, обладает лишь тот, кто вышел из стен Крепости, — продолжал старейшина Амир, устало подбрасывая сухие ветки в костер... — Я лишь однажды видел нечто подобное, и это нечто родилось там, в Крепости. Там обитают Боги. Они могут останавливать взглядом, им не страшна боль, они не боятся смерти, потому что умирают только по своей воли. Их невозможно победить, если ты сам не такой же как они...
— Так что же теперь, смириться? И пусть наше племя навеки останется в рабстве? — Кевин негодовал.
— Ты не сможешь победить Абакара, пока сам не станешь Богом...
— Богом?
— Абакар оставил тебя в живых, но не сделал рабом. Значит он увидел в тебе своего...
— Но это же чушь... Даже если Крепость существует, как я ее найду? А если найду, как попаду внутрь — ведь я чужой! — Кевин был в смятении. Он был готов перевернуть землю, чтобы вернуть свободу своему племени, но цепляться за такую невесомую надежду как древняя легенда по крайней мере несерьезно. С другой стороны, он прекрасно помнил, что вытворял тот человек. Если есть хоть малейший шанс стать ему равносильным противником, то он его использует.
— Но как же мне искать эту чертову Крепость? — Кевин понизил голос, — Алина
