урну.
— Ну чё, Сань, теперь и по бабам можно. Ехали? — Азар будто «перезагрузил» операционную систему и настроился на амурные похождения.
— Можно и по бабам. Доставай свою волшебную книжечку. Я знаю, у тебя там есть, чем поживиться, — он никогда не записывал номера телефонов своих любовниц в память мобильного телефона, справедливо не доверяя электронике. Телефон мог сломаться, упасть в воду, разбиться об асфальт, мог быть украден, в конце концов. Все эти коллизии вели к невосполнимой потере бесценных контактов. Именно поэтому Азар завел себе небольшой блокнотик, в который записывал необходимые ему адреса и телефоны. «Бумагу не обманешь», приговаривал он каждый раз, когда брал у девушки номер телефона.
— Саня, тут вот какое дело. Я тебе предложить кое-что хотел, только ты сразу не отказывайся, ладно? — мой верный друг был вкрадчив и лукав.
— О, нет, «Казан», сразу — «нет», — Азар еще не закончил фразу, а я уже знал, что он собирается предложить.
— Саня! Ну, хоть раз пойди мне на уступку! Хоть раз! — раздосадовано вещал дагестанец.
— «Казан», не за*бывай меня. Я лучше подрочу лишний раз, но к продажным тёлкам не поеду. Ты прекрасно знаешь, что я никогда за секс не плачу.
— А я — плачу! И тебе подарок сегодня сделать хочу. Ну не откажи «престарелому» «дагену», а? Уважь друга, сделай доброе дело! — Азар канючил почище ребенка в магазине игрушек.
— Бл*ть, «Казан», как ты меня со своими путанами зае*ал! Я понимаю, что проститутки — это твой фетиш! Знаю, что ты к ним ездить будешь пока х*й стоять будет. Но мне это не интересно, сколько раз эту тему поднимать можно?
— Ну, от тебя убудет, что ли, если со мной разок к шлюхам прокатишься? Не хочешь трахаться, поехали просто в рот сучкам дадим. В машине дадим! Я тебя не в бордель даже тяну, на улице «снимем». Не отказывай, брат, ты же знаешь, как я тебя уважаю.
— Вот ты тип неугомонный... Поехали лучше в клуб, и девчонок коктейлями на эти деньги попоим. Проку больше будет. Странный ты человек. В записной книжке миллион бесплатных вариантов, а тебе все денег на ветер выкинуть неймётся.
— Сто раз я тебе объяснял, что не могу без этого. Я не за сам секс плачу, а за атмосферу. Аура запрета и неизвестности меня просто с ума сводит. Я сам себе правило установил, если приехал в бордель, то в другой уже не еду. Выбираю из тех шлюх, которые есть. Вот и получается: знаешь, что трахаться едешь, но с кем именно — не знаешь. Гадаешь, как она выглядит. Как сосет, как трахается, как стонет. Страстная или вялая. Бритая или мохнатая. Ты меня не поймешь, пока сам не попробуешь.
— Ох, и дурак ты, «Казан». Тебя кастрировать проще, чем дурь эту из головы вытрясти, — смеюсь, закуривая сигарету.
— «Типун тебе на язык», брат, — весело гогочет Азар, следуя моему примеру с куревом, — давай, Саня, разок мне компанию составишь, и я тебя никогда больше об этом просить не буду. Понравится — вместе ездить будем. Нет — значит, и разговор такой заводить не буду. Ну, так что? Договорились? Курим и едим?
— Чёрт с тобой, ценитель страстей, едем. Но только не надо за меня платить, я ж не пацан малолетний, сам заплачу.
— Обижаешь, брат. Ты сегодня именинник, а я — гость. Без подарка пришел? Пришел. Вот и хочу тебе подарок сделать, имею право.
— Ну, я уже и не именинник. Почти два часа, как двадцать седьмое августа на дворе.
— Ничего страшного. Как вы, «русские», говорите: «Лучше поздно, чем никогда».
— Я такой же «русский», как и ты, чудик.
— Ай, какая разница, на русского же похож — значит русский! — Азар отмахнулся от моего возражения, как от назойливой мухи.
— Ааа, да?? Ну, тогда я тебя «чеченом» называть буду, или «азером». Выбирай.
— Э нет, брат, это совсем другое дело. «Чечены» — это «чечены». «Азеры» — это «азеры». А «дагены» — это «дагены». Я — «даген», и на других не похож.
— Вот видишь — не нравится тебе, когда ваши кавказские нации в кучу мешают. Вот и славян в кучу
