в комнате, оказалось, что диспозиция восстановлена в точности. Стол был раздвинут, а молодые люди напряженно изучают противоположные стены. Даже на появление Аллы среагировал один Владимир.
— Ребята, к столу садитесь, — голос Аллы был на редкость сладким, Андрей даже удивился. — А то обижусь.
— А какая это рыба? — Володин вопрос был задан исключительно из вежливости, но, по крайней мере, он прервал затянувшееся молчание.
— Тунец. — Алла ответила таким тоном, как будто запеченный тунец был в ее рационе ежедневно. — Андрюша специально привез из командировки в Португалию.
— А что в Москве его нет? — Павел выудил с подноса самый крупный кусок и неделикатно облизал вилку.
— В Москве настоящий тунец — это большая редкость. А там его продают едва выловленным. А еще Андрюша привез настоящего Портвейна...
Последнее сообщение заинтересовало гостей куда больше. Из сумки были извлечены две бутылки, а Алла принесла фужеры. Чокнулись. Володя и Павел постарались коснуться фужера Аллы, не касаясь, при этом друг друга. И вполне в этом преуспели.
Некоторое время раздавался только звон вилок. Наконец, Павел, который все это время сидел, глядя в пол, отложил прибор.
— Алла! — Эмоции сквозь его бас пробивались с трудом, но волнения не заметил бы только слепой. — Мы можем с тобой поговорить?
— Говори, — девушка продолжала ловко работать ножом, чем, по наблюдению брата, вызывала жгучую зависть Володи.
— В... Коридоре. Или на кухне. Можно?
Алла пристально посмотрела на Павла, вложив во взгляд как можно больше неудовольствия, и кивнула в сторону кухонной двери.
— Первый и последний раз. Извините нас, пожалуйста.
На Владимира было жалко смотреть. Андрей взял бутылку и наполнил его фужер. Володя, не отрывая взгляда от двери, машинально выпил его залпом и беспомощно обернулся.
— Она с ним пошла!
— Ты имеешь что-нибудь против?
— Да! То-есть, нет, конечно — Володя стушевался. — Но мы, вроде бы, все вместе...
— Совершенно с тобой согласен. Но Алла — человек умный и прямой, сейчас она ему все что думает скажет. Так что на твоем месте, — Андрей сделал театральную паузу и ухватил с тарелки листик салата, — я бы только радовался. Посиди, я сейчас...
Пауза Андрею понадобилась не ради эффекта. Ему отчетливо показалось, что на кухне происходят вовсе не словесные разборки. Конечно, входить туда он не собирался, но была одна хитрость, о которой и он, и его сестра знали. На боковой стене кухни висело большое прямоугольное зеркало, на котором, если встать в нужную точку, кухня просматривалась как на экране телевизора.
Ожидания оправдались. Алла стояла именно там, откуда ее было видно лучше всего. Павел буквально навис над ней, постоянно что-то говоря. Со стороны особым оратором он не выглядел, но, судя по всему, слов знал много, и пользоваться ими умел. Девушка время от времени в ответ кивала, но кажется, большого удовольствия от объяснения она не испытывала. На мгновение Андрею показалось, что Алла скосила глаза на зеркало, пытаясь понять, видит ли он ее, но, уверенной в этом она быть не могла.
Тем временем, Павел перешел к решительным действиям. Его рука, опиравшаяся до того на край стола, сползла на бедро Аллы и постепенно начала подниматься вверх. Как бы невзначай зацепилась за край топика, приподняв его настолько, чтобы прорваться к грудям ей уже ничего не мешало. Наличие бюстгальтера продвижение руки замедлило, видимо, по своей невнимательности Павел решил, что бельем девушка пренебрегла, но не остановило. Большого удовольствия Алла от таких ласк не испытывала — в облегающей одежде ей было просто неудобно, поэтому она подняла руки и позволила приятелю задрать ее одежду до плеч. После чего просто положила одну из своих грудок в его ладонь. Хотя их
