мужчина и пусть он пьет, но я могу придти с ним к друзьям в гости. Да если ещё его выгладить и побрить, можно представить его своим родителям, игнорируя потом последующие пол года их вопросы о замужестве и внуках. Ну и что, что он занимает деньги. У всех бывают сложные времена. Я тоже занимаю у подруги! Только вот всегда потом отдаю...
Всё это было. А сейчас я просто полулежу на Светкином кухонном столе и смотрю, как на него неизвестно откуда падают листочки, записочки, вырванные из журналов целые страницы, с рецептами, и мысленно анализирую, как же я все-таки докатилась о такой жизни...
Нет, Светлана не стала меня избегать, шарахаться или задавать какие то вопросы. Сначала это ей удавалось с трудом, а потом она привыкла к тому, что я люблю женщин. В процессе того, как она это осознавала, исчезали дружеские объятья, поцелуйчики при встречах и стандартная процедура подтягивания капроновых колготок в женских туалетах. Она стала наоборот, как то неловко чувствовать себя в моём присутствии. Чаще краснеть от моих очередных комплементов, которые она раньше воспринимала с улыбкой...
Но вот идея научить меня готовить никак не покидала её голову.
— Нет! Ты меня совсем не слушаешь! Чем ты собираешься кормить меня на праздники?
— Странно, я то думала, что кормить будут, как раз меня;)) А ты не боишься? Вдруг я страшный Маньяк и накинусь на тебя прямо в коридоре???))))
— Ты то! Маньяк! — начинает смеяться — Да, ты паука убить не можешь. В окно выбрасываешь. — она так развеселилась от моих слов, что не заметила, как я опустилась со стула на одно колено прямо около неё. Остановилась она только тогда, когда почувствовала, как моя рука, спутавшись с её волосами, замерла в районе затылка. Я, глядя в её глаза, ожидала увидеть всё что угодно — негодование, злость, растерянность, страх но там было только одно — желание! Не знаю, сколько часов горел этот необузданный огонь желания. И я так и не поняла удалось ли мне его потушить, потому что под утро Светлана, смешно уткнувшись в моё плечо уснула.
Мне же спать совсем не хотелось... Что-то мня тревожило, но вот что? Ответ на этот вопрос витал где то рядом. Я просто чувствовала как он окутывает меня, волнуя и не давая уснуть. Осторожно, освободившись от объятий девушки, я пошла на кухню. Мне срочно нужен был кофе... И только потом я поняла, что же меня тревожило в то морозное утро когда горячий кофе приятно обжигал горло принося с собой чувство покоя. Я понимала это уже тогда, но мне не хватало смелости признаться себе в этом. Прошёл уже целый месяц, как Светлана ушла от меня, не заметно упаковав со своими вещами и моё сердце. Она знала. Она всегда точно знала, что в нашей квартире принадлежало ей. Глупо было бы с моей стороны пытаться, что-то спасти, когда чётко осознаешь, что спасать уже нечего. Может, мне надо было уйти сразу в то самое первое утро, когда я так и не смогла уснуть? Да и что в принципе изменилось? Подумаешь, вырвали кусок сердца, что-то же всё равно осталось. Ах, да! И готовить я так и не научилась... !
... может быть в другой раз... По моему мне опять нужен кофе...
