вздрагивания лица садовника, — ему наверно очень приятно, когда мы трогаем его.
Не успели они еще поделиться мнениями, как все вскрикнули от удивления, видя, как фонтаном брызнула из «пальца» горячая струя, а потом другая, третья...
— Вот от чего появляется сырость и пятна, — сказала Клариса, вытирая руки платочком.
— Смотрите, не хочет больше... , ложится! — с огорчением заметила она, объятая желанием, видя, что у садовника «палец» стал мягким и бессильным.
Не стесняясь подруг Клариса стала тормошить его и затем, вскочив на все еще лежащего садовника, стала сама совать его член в свою горевшую безумным желанием «ямку».
— Не лезет, гнется, — шептала она в отчаянии, но вдруг почувствовала, как у садовника «палец» вновь выпрямился и погрузился в глубину ее маленькой «ямочки».
Ерзая взад и вперед, с блаженной улыбкой глядя на подруг, Клариса страстно шептала с восхищением:
— Ой, хорошо... хорошо... чудесно, — блаженно закрыла глаза.
Ксаверий, видя, что обе девочки хотят тоже и с мутным взором смотрят на подругу, притянул их к себе и начал обеим щекотать клиторчики. Это было ново и очень приятно. Скоро все четверо огласили вздохами, восклицаниями и сладкими стонами беседку. Кончила скорее всех Клариса, но она взяла себе за правило: не слезать с садовника, прежде чем не сделает два раза подряд... И на этот раз передохнув немного, она продолжила опять с азартом и пылкостью.
Ксаверий не доходил до конца, догадываясь, что предстоит еще дальнейшая работа. И действительно, Кларису сменила Сильвия, а когда кончила и эта, вскочила Тереза, а потом опять Клариса.
— Эта девочка достойна быть женой короля, — подумал Ксаверий едва приходя в себя от силы наслаждения, доставленного Кларисой.
Несколько месяцев забавлялись девочки с садовником и никто не знал, что делается в саду. Девочки, как будто еще больше похорошели и ничем особенным не отличались и не обращали на себя внимание. Только, чтобы их как-нибудь не хватились они решили бегать к садовнику по очереди, а другие давали знать, если их хватятся. Все шло как нельзя лучше, но к своему ужасу, Ксаверий однажды заметил, что Клариса стала как-то особенно полнеть. Очевидно отдавая ей больше предпочтения, чем другим девочкам, да и в последствии ее несдержанности и страсти, он иногда забывал ей вкладывать лепешку.
— Неужели никто не хочет заметить ее полноты? — тревожился Ксаверий.
По-видимому, не придавая этому значения, сама Клариса по-прежнему бегала к нему и все с той же охотой и страстностью ездила на нем. Ксаверий ошибался, думая, что никто не замечает растущего живота девочки. Матильда Краузе давно уже тревожно посматривала на девочку, и однажды, позвав ее к себе, сказала:
— Тебя осмотрит врач, ты наверно чем-нибудь больна. Не понимая причины вздутия живота и совершенно не зная что такое беременность, Клариса ничего не имела против осмотра, тем более, что девочек и раньше в случае болезни тщательно осматривали.
Врач — женщина ограничилась внутренним осмотром, и заявила настоятельнице, что никакой болезни не замечает.
Через месяц, однако, пришлось снова вызвать врача, так как живот Кларисы заметно округлился. Один Ксаверий знал в чем дело, он особенно тревожился за судьбу девочки, не зная что предпринять, чтобы отвести от ее головы надвигающуюся угрозу.
Сама Клариса была по-прежнему веселой и беззаботной, все так же бегала к садовнику, совершенно не подозревая о причине роста ее живота. Видя, что ей уже неловко и тяжело скакать на нем, Ксаверий помогал принять ей более удобное положение, когда запускал в нее свой «палец», от чего Клариса, даже беременная не могла отказаться.
Наступил вечер, когда женщина-врач с разрешения настоятельницы, привела Кларису в сонное состояние и стала исследовать ее половые органы.
— Вот так сюрприз,
