прикрытое лишь узенькой полоской кружевных трусиков.
Мы набросили простыню, Славик лег не накрываясь, отвернувшись к стене. Я сразу же обнял Светланку и начал гладить ее желанное тело сквозь скользкую ткань халатика, что было чертовски возбудительно. Мы стали неслышно целоваться, а рука моя уже шаловливо стаскивала с нее трусики. Светланка было воспротивилась, но желание и хмель пересилили, и она уступила. А может быть то и была вовсе не робость, не стыдливость, а просто так, сопротивление для порядка, желание поломаться в пристутствии бывшего любовника.
И вдруг пришла в мою хмельную голову шальная мысль. А что бывшие любовники будут делать, если я засну? Возобновят свои прежние отношения или не предпримут ничего? И я решил притвориться спящим, чтобы это проверить.
Я гладил желанное тело подруги, возбуждался все больше сам, будил в ней желание, которое, чувствовал, нарастало, но движения мои становились все медленнее, все более вялыми, и наконец, я остановился совсем. Я сделал вид, что заснул, почти уткнувшись носом в подушку и волосы Светланки.
Какое-то время мы лежали без движения. Для убедительности я стал ровно и шумно дышать, изредка причмокивая губами. Все мое тело превратилось в одно большое ухо, которое воспринимало не просто любой шорох, а, наверное, даже шевеление мозговых извилин.
Так прошло минут десять. Я чувствовал, что Светланка, несмотря на сильное опьянение, не может заснуть, что не спит и Славик. Еще через какое-то время он повернулся, поднялся с дивана и вышел на балкон выкурить очередную сигарету.
Светланка осторожно освободилась из моих объятий, опустила руку себе между ног и начала легонько поглаживать возбужденное влагалище. Очень быстро она оказалась в преддверии оргазма и стала быстро-быстро двигать пальцами, громко шелестя простыней в тиши комнаты. Мешающая ткань была отброшена на сторону, и моя любимая девушка, разведя ноги в стороны, вскоре добилась желаемого и осталась лежать с положенной на промежность ладонью.
Было слышно, как Славик сделал еще одну глубокую затяжку, медленно выпустил дым и стал гасить окурок о крышку вынесенной на балкон консервной банки. Хоть в комнате и было довольно темно, но лишь настолько, чтобы не видеть моих открытых глаз но не окружающих предметов и раскинутого на постели обнаженного тела девушки.
Славик осторожно перешагнул через ногу Светланки, а она даже не пошевелилась, не убрала руку с промежности, сел на краешек дивана, немного помедлил, потом лег на спину, забросил ноги. Странно, но во мне отчего-то росло возбуждение, и я боялся, что оно привнесет нервную дрожь моему телу, собьет мое ровное дыхание человека, пребывающего в глубоком пьяном сне. Собственно, хмеля в голове я уже не чувствовал.
Через некоторое время Светланка возобновила поглаживания своего влагалища. Ее легкие касания наверняка сильно разбухших от возбуждения половых губ были неслышны, но изредка нет-нет да и раздавались похожие на осторожные поцелуи чмокания. Чувствовалось, что она снова близка к оргазму, но или хочет продлить момент его наступления, или боится застонать, не желая, чтобы ее услышали.
Лежащий на спине на краю дивана Славик в это время свесил руку, нашел на ощупь лицо Светланки и стал гладить тыльной стороной ладони ее щеку, потом провел пальцами по пухлым губкам. Теперь к почти неслышным почмокиваниям губ влагалища добавились звуки губ, целующих пальцы.
Еще через некоторое время ладонь от лица опустилась ниже, погладила шею, скользнула на открытую распахнутым халатиком тугую грудь — предмет моего вожделения и гордости. Ладонь сделала несколько осторожных груговых движений по ближней левой груди, пальцы коснулись соска, потом сильно сжали. Светланка то ли от боли, то ли от избытка чувств негромко застонала, ее рука стала опять быстро-быстро гладить влагалище, и вот уже тело затрепетало в
