о его теле. Чаще видя свёкра в домашней одежде она по-новому взглянула на него. С годами люди любо стремятся к полноте, либо ровно наоборот, словно ужимаются. Борис был из второй категории — годы словно убрали всё лишнее, наносное. Сухой, жилистый, он казался от этого ещё выше.О стол брякнули бутылка и два бокала. Коньяк. — Хорошо!***После часа распития этого благородного напитка, со средней скоростью пятьдесят грамм в десять минут, Ольгу сморило. — Мне надо ехать, но теперь... я засну за рулём. — Ночуй здесь. Найду что постелить. — Может, всё же отвезёте? — Скорее сам усну. — Вы же выпили всего грамм триста? — Да, но последний раз я пил месяц назад и вино, а не коньяк.Она легла в кровать, оставшуюся ещё с тех времён, когда Борис с женой спали отдельно. Заснули они сразу же.***Ночью дождь разошёлся. Наверное, он и порывы ветра разбудили Бориса, обычно отходящего ко сну позже, чем в этот раз. Встав, свёкр вспомнил о невестке. Как нельзя лучше...Разбросанные по подушке волосы. Одеяло, заманчиво скрывающее изгибы роскошного тела. Он прилёг к ней сзади, касаясь спины, плеча жёсткими пальцами. Отведя волосы, даже не поцеловал, но как-то сжал губами шею. Охватывая грудь, освобождая от бюстгальтера, растирая соски костяшками. — Удивлена, что только сейчас. — Почему? — Борис был удивлён её совсем не сонным голосом, но виду не подал. Мышцы лица были привычно скупы на движения. — Вы же могли это сделать ещё когда я только начала у вас работать. — Не люблю так. Отвлекает от дел — он развернул к себе её лицо — но я смотрю тебя это не смущает. — Скажем так: последние недели кое-что изменили. Теперь я не прочь попробовать. — Интересно...Твёрдые губы мяли её тело, он почти не касался языком. Целуя губы, шею, грудь он опустился к животу, и щекотя его щетиной он добился дрожи молодого тела. Лаская внутреннюю сторону бёдер, свёкр освободил её от последней детали белья и добрался до срамных губ. Его язык прошёлся по ним и добрался до клитора, слегка всосав его.«Где он только этого набрался?!» трепетала невестка, сжимая грудь. И самое странное — у его сына не делал ничего подобного! Толстой язык свёкра, казалось, был повсюду: клитор, половые губы, внутри самой киски. Потом она начала кончать — беззвучно крича от удивительных ощущений, сжимая соски. Он поднялся и Ольга долго целовала, засасывая его уставший язык, прижимаясь к старому, жёсткому телу своим, нежным и мягким.Полностью раздев его, невестка, будучи на коленях, удивлённо посмотрела вверх. Член с фиолетовым, размера большой сливы, «набалдашником», покачивался вверх-вниз. Она обхватила его двумя руками и приблизила к губам. Лизала, сосала и заглатывала глядя в его глаза-буравчики. Толстые вены члена казалось пульсировали, когда губы или язык проходили по ним. Они распалялись всё больше. Ольга чувствовала, как яйца свёкра напряглись. Она остановилась и улыбнулась ему. — Не сейчас. Кончи в меня. — Не волнуйся. С тобой я кончу раза два или три — он широко ухмыльнулся — ты невероятная женщина.Борис подтолкнул её голову к члену и невестка вновь охватила губами его головку. Раз за разом заглатывая всё глубже она ласкала мошонку. Он уже близок к оргазму. Схватив за бёдра, Ольга потянула их на себя и почувствовала мощный всплеск в задней части горла. Невестка глотала так быстро, как могла, но много спермы пролилось на её подбородок и грудь.Свёкр потянул её к себе. — Как ты хочешь взять меня? — спросила она несколько покорно. — Будет лучше, если ты останешься сверху. — Почему?... Он нагнулся и жадно схватил грудь ртом, а потом поцеловал в губы: — Так тебе будет легче принять его в себя.Невестка вновь посмотрела на твердеющий аппарат свёкра и толкнула его на спину: — Очень любезно с твоей стороны. — Ты первый раз обратилась ко мне на
