Полутемная маленькая комната, наполненная ароматом восточных курительных благовоний.
Тихая, восточная музыка. Очень спокойная, почти убаюкивающая.
Белоснежная кушетка в середине комнаты.
И загорелое, блестящее от масла тело на ней.
Она лежала, закрыв глаза и вспоминала, как сорок минут назад только вошла в турецкую баню.
Традиционное приветствие: «Мерхаба!»
Еще в купальнике, ярко-голубом, под цвет турецкого неба.
Как обернулась полотенцем, белым и пушистым, поданным ей смуглым, симпатичным и улыбчивым турком.
Как он проводил ее в большой мраморный зал, с огромным круглым возвышением в середине, наполненым паром.
Попросил снять полотенце, собрал волосы в высокий пучок на затылке и уложил на это возвышение.
Как она вдыхала этот неповторимый запах влажного и теплого пара, смешанного с запахом душистого мыла.
А кожа сначала влажнела, а потом начала покрываться мелкики капельками влаги и розоветь от тепла, исходящего от нагретого камня.
А она лежала, закрыв глаза, наслаждаясь теплом и тишиной, которую нарушал только звук воды, падающей в одну из ниш в стене.
Как вернулся банщик и растер ее тело сначала жесткой варежкой, заставившей кожу покраснеть и гореть, как будто ее обдали кипятком. А потом прошелся по ставшей такой нежной коже тончайшей белой мочалкой, оставляя на теле огромные хлопья пены.
Так, что она стала похожа на большой сугроб.
Как потом обдал ее тело, лениво лежащее на нагретом камне, теплой водой с розовым маслом, смывая пену мыльным водопадом. Снова завернул в полотенце и отвел ее вот сюда, в эту полутемную комнату. Где еще один турок (как они похожи друг на друга, маленькие, смуглые и с красивыми белоснежными улыбками) снял с нее влажное полотенце и уложил ее на застеленную пушистым махровым полотенцем кушетку. Она улеглась на живот и тут же почувствовала на спине его гибкие, теплые руки. Он потянул за тесемку лифа купальника, развязывая его.
Попросил перевернуться на спину и снял с нее верхнюю часть купальника. Теперь в темноте отчетливо выделялись белые, не загоревшие треугольники на груди с розовыми, а сейчас почти коричневыми сосками в середине. И снова перевернул ее на живот.
Первые капли подогретого и пахучего масла упали на ее спину. Вызывая у нее мурашки на коже. Наверное, в прошлой жизни она была толстым и ленивым персидским котом, которого хозяин любил гладить по спине, а кот тихо мурлыкал в ответ. Потому что от прикосновения к ее спине она испытывала почти те же чувства, что и кот от поглаживания хозяина — лежала и таяла, и хотелось мурлыкать и выгибать спину навстречу руке, прикасающейся к ее спине.
Лежала, закрыв глаза и вдыхая запах благовоний, к которым теперь примешивался терпкий, сладковатый запах массажного масла: немного миндаля, опять запах роз, дерева, бергамота, лимона и еще чего-то:
Он размазал масло по спине, спустился вниз, к ягодицам, символически прикрытым стрингами купальника.
И еще ниже, по ногам, обмазывая каждую маслом.
К ее ступням.
Взял каждую по очереди в свои руки и помассировал каждый пальчик по очереди.
Снизу вверх.
Прошелся по своду стопы ребром ладони.
Не щекотно, а безумно приятно, когда теплые руки с легким нажимом скользят по своду стопы, от пальчиков к пяточке. И то же самое с другой стопой.
Она еще подумала, что массаж ног — это самое приятное в массаже. И как бы сейчас она хотела почувствовать на своей коже другие пальцы, такие же нежные и требовательные.
А ловкие пальцы двигались по масляной коже ее ног: щиколотки, икры, бедра. Находя и разминая каждую разогретую мышцу. Оставляя за собой ощущение безумной легкости и тепла.
Осторожные поглаживания ягодиц, с легким нажимом. На грани массажа и прикосновения любовника.
Пересекают узкую полоску трусиков-стрингов, переходя на спину.
Продолжая разминать ее.
Пальцы скользят
