открывай быстрее, я сейчас в штаны написаю!
Наконец старый замок поддался. Дверь открылась. Борька, будучи джентельменом, пропустил меня в квартиру, помог снять пальто. Я хотела быстренько прошмыгнуть в туалет, но не тут-то было — меня настиг новый спазм, и я застыла как вкопанная, засунув руку между скрещенных ног и крепко сжимая ею промежность. Я чувствовала, что ткань у меня под пальцами уже полностью промокла. Господи, только бы ничего не было видно! Все, я уже дома, сейчас, вот сейчас наступит облегчение. Самое страшное миновало.
Надо было только расстегнуть пуговички на комбинезоне, вытащить руки из рукавов — а дальше все просто. Но как, скажите, сделать это одной рукой — ведь вторая-то прочно зажата моей истерзанной промежностью? Ссать хотелось просто нестерпимо, и я чувствовала, что обмочусь сразу, как только уберу руку. Я беспомощно оглянулась по сторонам. Борька стоял в прихожей и с любопытством наблюдал за мной.
— Боречка, миленький, помоги мне, пожалуйста! — взмолилась я.
— Чем?
— Расстегни мне верх и сними его с меня. Я не могу, у меня руки заняты, — надо было как-то спасать ситуацию, и я решила, что немного юмора тут не повредит.
Не сводя с меня взгляда, он расстегнул комбинезон и стянул его с моих плеч. Я сделала было шаг в направлении вожделенной цели, но тут Борька обнял меня за плечи и привлек к себе.
— Подожди минутку. Я сейчас пописаю и приду к тебе, — зашептала я.
К моему удивлению, он и не думал слушаться. Он смотрел на меня как-то странно, глаза его блестели.
Я возмутилась:
— Ты что, не понимаешь? Я писать умираю хочу, у меня уже все штаны мокрые! Ты что, хочешь, чтобы я тут перед тобой обоссалась?
— Да, — последовал быстрый ответ. — Да, я хочу, чтобы ты обоссалась у меня на глазах. Пожалуйста, сделай это для меня!
Я удивленно взглянула на него и не узнала своего Борьку. Глаза его были полузакрыты, на лице было како-то странное выражение. Как у помешанного, подумалось мне. Да что с ним такое?
Но у меня не было размышлять на эту тему времени. Нужно было срочно принимать какое-то решение. Да черт с ним, пусть смотрит, если ему так хочется! Все равно вся одежда уже насквозь мокрая. Почему бы не порадовать хорошего человека!
С этой мыслью я вздохнула, расставила пошире ноги.
— Что ж, смотри!
Я расслабила мышцы, и горячий фонтан мочи хлынул по ногам, намачивая ткань.
Приоткрыв рот, смотрел Борька на то, как я начала писать. Затем подошел ко мне вплотную и коснулся рукой мокрой ткани у меня между ног.
— Клянусь тебе, это самое эротичное, что я видел в своей жизни! Ты себе не представляешь, как ты возбудила меня!
С этими словами он взял мою руку и положил ее на свою ширинку. Я нащупала огромную выпуклость, распиравшую его джинсы.
Его рука тем временем не теряла времени — она терла мою промежность, щупала ее, ласкала ее через мокрую ткань. В то же время я продолжала писать, ощущая между ногами потрясающее пульсирующее наслаждение. Его безямянный палец пробрался под мои мокрые трусики и стремительно ворвался во влагалище. Несколько движений — и меня сотряс оргазм, равному которому я никогда прежде не испытывала.
Не давая мне перевести дыхание, он вытащил свой член из ширинки и прижал его к моим мокрейшим трусам. Плотно прижавшись к моему животику, он стал тереться об него, а затем просто сдвинул ткань трусов в сторону и вошел в меня, двигаясь сильно и размашисто, бессвязно шепча мне самые сладкие и бесстыдные в мире слова.
В ту ночь у меня был самый потрясающий секс в моей жизни. Мой любовник, и до того проявлявший чудеса изобретательности в ласках, превзошел себя. Мы любили друг друга всю ночь, и даже когда заснули под утро, его член так и остался во мне...
Это было ровно десять лет назад. Нашей старшей дочке сейчас девять лет, младшей — пять.
