оставив мне в наследство кучу кассет с порнухой. Я часто лежу в своей комнате, смотрю как ебут грудастых блондинок и дрочу: могу заниматься этим целыми днями, если никто не мешает. Однажды в этот момент зашла мама, увидела, чем я занимаюсь: улыбнулась и вышла. С тех пор не заходит в мою комнату без стука. Мамочка моя, прежде чем выйти за папочку, была манекенщицей. И сейчас выглядит — ого! Иногда в мечтах я представляю себя с ней...
Когда мне было лет 12, мы с подружкой решили прогулять школу и зашли ко мне, потому что моих родителей точно не было дома. Я предложила ей посмотреть порнушки, она с энтузиазмом согласилась. Фильм попался с лесбиянками. Моя рука привычно нырнула между ножками, а подруга: не знала, куда смотреть — на экран или на меня. Я предложила ей раздеться и составить мне компанию. Что она и сделала. Я достала из бара у родителей мартини, мы его лакали и ласкали свои писечки: потом я предложила поиграть, как те девки в кино. Сначала мы целовались (как я теперь понимаю, очень по детски:), потом я стала целовать ее шею, грудки, поиграла с сосочками, лаская их языком и покусывая, и стала спускаться ниже: животик, внутренняя сторона бедер: и наконец, губки. Хоть я целовала там девушку впервые, я имела большой опыт игр сама с собой и поэтому быстро нашла то местечко, где мой язычок доставлял ей максимальное удовольствие: Так мы пробесились до вечера, а потом она позвонила родителям и попросилась остаться у меня ночевать.
На следующий день в школе я героически боролась со сном, но после второго урока отпросилась домой — и спать, спать, спать: но перед сном ласково потеребила свою припухшую писечку, вспоминая о вчерашних играх.
Через пару дней мама отправила меня к своей подруге, забрать у нее мамины украшения. Её звали Наташа (впрочем, почему звали, её и сейчас так зовут), тогда ей было около 25 лет. Она не то чтобы красавица, но очень грациозна и сексуальна. У нее очень длинные стройные ноги, красивая грудь с вечно торчащими сосками (это видно через ее кофточки), умелый макияж, вечно длинные ногти с кроваво — красным лаком (кто — то про нее сказал, что у нее «руки под хуй заточены»). Мужчины любого возраста рядом с ней дуреют. Ну так вот: я приехала к ней на такси, и не отпустила машину, думая, что заберу что полагается — и поеду обратно. Но когда я поднялась к ней, Наташа сказала, что за украшениями надо заехать еще куда — то, и ей надо еще одеться, и чтобы я пригласила таксиста подняться попить чаю, потому что одевается она не слишком быстро: Ну, пока таксист пил чай, я рассматривала какие — то журналы, Наташа одевалась. Когда она вышла в прихожую, она была уже одета и накрашена.
Прихожая была хорошо видна из кухни, где заканчивалось чаепитие. Я вышла, чтобы надеть туфли. И вдруг Наташа поднимает ногу и ставит ее на столик трюмо. На ней была коротенькая юбка, и, как я теперь увидела, не колготки, а чулки, и — не было трусов! Наташа посмотрела на меня, облизала пальчик и быстро провела им по щелке между ног. Потом провела рукой по ноге, якобы поправляя чулок, и убрала ногу со столика: Я стояла, открыв рот, и думала, видел таксист или нет?... В машине мы сели на заднее сидение, и, не успела машина тронуться, как Наташа развела ножки и стала себя ласкать, при этом непринужденно рассказывая таксисту, куда ехать: Мы ехали, она мастурбировала и болтала то со мной, то с таксистом, как так и надо, а я тихо охуевала: интересно, видит таксист ее в зеркало? Или: она делает это ДЛЯ МЕНЯ?! Когда мы съехали с центральной улицы, Наташа положила ноги на спинку водительского сидения и продолжала как ни в чем ни бывало: Ну надо отдать должное выдержке таксиста — мужик вел машину, как будто ничего необычного не происходит.
Когда он объезжал очередную выбоину на дороге, машину качнуло и я прикоснулась к Наташе, чтобы не упасть. Она оторвалась от своего занятия, положила свою ладонь на мою:
