НАПОИ МЕНЯ!...Услышав это от матери, я от возбуждения стал спускать ей в ротик: — ДААааааа... дааааааа, маааааамочка... да, так...Она со стоном замерла, набрав в рот первую, самую большую порцию спермы и, закрыв глаза, медленно проглотила её. Я увидел, как из уголка рта, по подбородку, потекла струйка спермы. Указательным пальцем она вытерла эту струйку и, выпустив член изо рта, облизала свой палец. Тщательно вымыв член ротиком, она поднялась и поцеловала меня в шею, гладя ладонью яйца. «Мама... « — прошептал я и, поцеловав её в щёку, вдруг резко толкнул её от себя! Она упала спиной на кровать, находившуюся за ней. Мама любила большие двуспальные кровати. Упала и тут же, приподнявшись на локтях, стала отползать дальше, к стене. Я хотел упасть лицом к её киске, но она плотно сжала ноги, подтянула их к груди и не пускала меня. — Мам... раздвинь ножки... Пусти меня... — Саш... А может, мы одумаемся и...Она не договорила: я навалился на неё, сложил средний и безымянный пальцы, облизнул их в всадил в её киску. Её глаза широко раскрылись, раскрылся рот, она вцепилась мне в спину и судорожно выдохнула. Её ноги расслабились. Всё ещё сжатые, но уже не так плотно, они стали опускаться на постель. Я поймал губами сосочек на правой груди и стал ласкать его, опускаясь на бок рядом с ней по мере того, как её тело вытягивалось на кровати. Пальцем я ласкал и гладил клитор, а губами и языком лизал и пощипывал сосок, который благодарно напрягся, принимая эти ласки. Она нашла рукой мой член, который начал тут же оживать в её ладони. Она дышала всё глубже и глубже. Её дыхание стало походить на какое-то поскуливание, которое с каждой секундой набирало силу и превращалось в мощный, сладострастный стон! Я играл с горошиной клитора. — ммммм... Ааа... аааааммммм... дааа... Сашенька, да... так... ещё, ещё, милый... ААААААА... ммм... АААААААААААААА... ДА, МАЛЫШ!... ДААААааааааа... — Мам, раздвинь ножки... Раздвинь, моя хорошая... давай, мам...Её ноги разлетелись в стороны! — Давай, малыш... мммммм... Поцелуй меня там... мммм... сделай это, давай!Я, продолжая играть с клитором, наклонился к её киске (мммм, какая же она красивая и гладкая!), прикоснулся к нему и сделал звонкий «чмок». — Пожалуйста!.. — Нееееееет... Малыш... Ну поцелуй меня там... ну пожалуйста!... ммм... Я хочу, я очень хочу... давай, малыш... — Как скажете, мадам!Ещё один «чмок» громко прозвенел, отражаясь от стен полупустой комнаты. Большим пальцем я продолжал ласкать клитор, не давая ей «остыть». — Ааааааа... Малыш!... АААааааааа... Вылижи меня!... Пососи мне... Потрахай меня...Она осеклась и я увидел в её глазах испуг. Я всадил свои пальцы ещё глубже во влагалище, быстро-быстро потеребил большим пальчиком клитор и через секунду её стон снова ворвался в мои уши: — Мммм... Язычкоооооооом... Даааа... Язычком, милый... Трахни меня язычком... Ммм...Никогда ничего подобного я от матери не слышал! Член от этих слов сразу же подскочил снова! Моя милая, кроткая, скромная мама... Чем же ты ещё меня удивишь?Я рывком стащил с неё трусики. Она свела ножки, помогая мне стянуть их полностью, и потом снова, неотрывно и не мигая глядя мне в глаза, медленно развела их передо мной.Я припал губами к её киске! С таким напором и азартом я ещё не лизал ни одной девочке! Никогда не думал, что мать у меня такая горячая штучка: она громко стонала, она металась по кровати, сжимая и вновь раскидывая ноги, двумя руками вцепившись мне в волосы, она прижимала моё лицо к себе. В себя! Она что-то полустонала-полупела про «лизать», про «язык», про «трахать». Что-то про «милых малышей» и про то, что не надо бояться желаний! При мысли о том, что сейчас произойдёт, мой член налился ещё сильнее, пульсировал и нетерпеливо подрагивал (а в том, что это произойдёт, я уже нисколько не сомневался!). Я ещё раз глубоко всадил в неё свои пальцы, пошевелил ими внутри и, нежно облизав клитор, стал
