ссадинах и побоях. «Слышишь, шпион! Пришьют они нас. Смываться надо!» — говорю я. «Это верно, нужно уходить!» Момент подвернулся — рванули из этого несчастного подвала что было сил. Ну а дальше — погоня, лай, крики, вопли — в общем, ничего особенного — удрали! Разместились мы с Мойшей в одном из московских подвалов. В первую же ночь Моська стал приставать ко мне. Я особо не сопротивлялась — расслабилась и раздвинула задние лапы. А мой новый друг входил в меня, напевая при этом «Хаву-Нагилу». Вскоре, мы поженились...
На свадьбу был приглашен весь «свет» собачьего общества — люмпены, в основном, но встречались и породистые твари, правда, тоже бездомные. По случаю праздника, как сейчас помню, с Мойшей мы нашли на помойке кучу костей и прочей полусъедобной, даже по собачьим понятиям, херни. Гости нажрались, напились забродивших помоев и стали петь, то есть — выть. Затем подошел черед неминуемой свадебной оргии. Все стали «паровозиком». Я была «первым вагоном», Мойша — «вторым»! Получился нехилые состав из 50-ти вагонов. Под общее завывание мы медленно перемещались по подвалу, имея друг друга. Постепенно «вагоны» отваливались один за другим, по мере удовлетворения собачьих сексуальных потребностей. С одним ненасытным псом мы ходили паровозиком до глубокой ночи, пока, наконец, член бульдога не оторвался! В диком ужасе он принялся тогда выковыривать его из моей задницы... А в остальном — все прошло удачно. Правда, Мойше кто-то опять умудрился навалять пиздюлей, но для нашей семьи это дело привычное!!!
Итак, мы стали мужем и женой. Начались суровые семейные будни. Вскоре у нас появились щенята — маленькие пищащие комочки. Когда муж увидел потомство, сказал: «Ну, пиздец! Я — дворняга, ты — дворняга, а дети — лайки! Что-то ты, Жучка, темнишь! Давай-ка, засовывай их обратно!!!» Но вскоре муж смирился и детишек принял, понадкусывав мужской части своего потомства кожу на членах — «Обрезание! Иначе нельзя — традиции такие». «Ты что, Моська, ебнулся, с ними же теперь дружить никто не будет, а уж трахаться — и подавно», — вопила я, но Моська не обращал на меня никакого внимания... Щенят Мойша любил, хотя я не раз заставала его за занятием с ними гомосексуализмом. Он отмахивался хвостом и говорил — «Воспитательный процесс!» Ой, ладно. Лишь бы не изменял. И что вы думаете — изменил, сволочь. И с кем! С какой-то овчаркой «мужеского» пола. Пидор пассивный! Так и знала, зря я за него замуж вышла!... А как-то, раз, представляете, напился, пришел домой и давай меня в зад пялить. Я ему: «Ты что, скотина пидералистическая! Охуел! Кабелей своих вонючих в жопу трахать будешь, а меня не тронь!» А ему — «хоть бы хны»! Знай себе — ебет. Весь квартал на вопли мои сбежался. Ой!... Схватили Моську, связали и давай по яйцам бить. Потом собачий патруль приехал — забрали мужа. Вскоре обвинили его по 666-ой — «Грубое анальное изнасилование с надругательством над крайней плотью». Долго я плакала, но делать нечего — вышла замуж второй раз.
Мой новый муж оказался очень воспитанным и интеллигентным псом. Любил, правда, много и долго трахаться, но это ерунда! Он меня по несколько раз на дню драл, занимался при этом онанизмом и трахал заблудших котов. Ненасытный мужик! Ну и пусть...
Счастливая супружеская жизнь длилась недолго. Скоро мой любимый муж умер от кровоизлияния в член. Похоронила... Нужно и о семье опять подумывать. Подумала, вашу мать! Нашла себе пса-бандита. У него постоянно «стрелки», разборы, братва. О сексе и речи быть не может. Так — пару раз в месяц трахнет и считает, что так и надо. А мне же надо больше, глубже, сильнее. Вот и стала я от мужа «налево» гулять! Завела себе двоих любовников — милых, но крепких песиков-дворняжек. Ух и веселились мы с ними! Муж на «стрелку», жена — в «постельку»! Тут — любовнички уже довольные скачут: секс любят —
