ткани — джинсов я не любил. Трусиков я не надевал вовсе, заменяя их черными колготочками. Я отрастил себе волосы до плеч, в школе нося их свободно, а дома заплетая косички. Никто не замечал перемен происходящих со мной. Постепенно я понял, что мне нравится один парень — его звали Костя. Выше меня, гибкий но сильный, он представлял собой мой новый идеал. Девчонки у него не было — слишком уж застенчивый он был, хотя многие на него заглядывались, даже преподавательницы.
Наконец, я понял, что надо брать быка за рога, а то его уведут. Я пригласил Костю к себе, поиграть на компе — странно, что в свои 15 он не видел не одной игры. Я усадил его за комп, и открыл заранее купленый коньяк — деньги у меня были. Пить он умел и любил — в нашем классе почти все курили и пили, кроме меня одного. Так, вдвоем мы распили бутылку «Арарата» — причем я старался больше наливать ему, но и сам неплохо раскрепостился. Однако Косте становилось все труднее сшибать фраги в Unreal — он изо всех сил старался глядеть в монитор.
— Слушай, давай по инету полазим! — предложил я.
— Давай! — хрипло сказал он.
Я зашел на свой любимый сайт фетиша — pantyhose.
Костя просматривал одну картинку за другой, глаза его горели, брюки оттопырились. Я, тем временем пошел в комнату и переоделся — надел свои любимые черные колготки (прямо из Франции, между прочим!), мамин лифчик, блузку и халат.
Он так и не обратил на меня внимание, а зря — я решил немного полюбоваться на него. И вдруг — он расстегнул ширинку и достал оттуда пенис небольшой величины — но такой аккуратный, что я едва не засмеялся от радости — он точь в точь напоминал мне моих восковых друзей.
Костя наяривал все сильней и сильней, и вдруг увидел меня — и мгновенно остановился — гамма ощущений на его лице менялась с катастрофической скоростью — сначала горящее и жадное — затем испуганное, потом удивленное и наконец — снова возбужденное, но малость робкое. Я скинул халат и подошел к нему, мельком глянув в монитор — там тетка в чулках делала минет мускулистому мужчине. «Как подходит» — мельком подумал я и взял в рот Костин член. Он был очень тугой и теплый. Я провел языком по головке, оттянул губами крайнюю плоть и вновь коснулся головки. Дотронулся языком до уретры, и начал сосать, лаская языком все подряд. Двумя руками, тем временем я поглаживал его яички. На лице Кости было написано выражение высшего блаженства.
Внезапно член сильно напрягся, задрожал у меня во рту и начал извергать сперму. Я смахивал языком все выходящее семя себе в глотку. Сперма его на вкус сильно отличалась от моей — была гуще и соленей, но тоже очень приятной.
Наконец, член замер и начал опадать. Я в последний раз облизнул его головку и выпустил изо рта. И только тогда я понял, что я сделал — но странно, никаких угрызений совести я не испытывал — было лишь только приятное, щемящее чувство в низу живота. Костя посмотрел на меня и улыбнулся. Осторожно погладил меня по голове, шее, особого внимания удостоил содержимое бюстгальтера и пошел ниже. Провел рукой по колготочной ткани, по моей попке и ножке, а когда он дотронулся до моих яичек, я тут же кончил, залив семенем колготки.
— Ты как девчонка... — прошептал он, завороженно поглаживая мою попку. И вновь возбудился, пенис его восстал, и я им занялся. Сладко постанывая, он сказал:
— Нет, ты куда лучше любой девчонки!
В тот вечер я отсосал у него шесть раз, но до чего-то более серьезного пока не дошло. Провожая его, я так и не сказал ему, чтоб он не болтал, хотя наверное надо было.
В школе на следующий день я ничего не заметил, Костя смотрел на меня слегка испуганно, а я ему улыбнулся. На выходе из школы меня нагнали три пацана — Тарасов-длинный, Никоненко — качок, и Карась — их командир. Это были мои одноклассники, являвшиеся также небольшой
