оттопыривая попку, а внизу-то... Особенно не поерзаешь! Ну, запястья уже связали для проформы. Хотя до этого я себя все-таки не так беспомощно чувствовала. Но, это оказалось еще не все. Чувствую руки тянут наверх. Приходится нагибаться — локти-то не согнуть. О, вот она прелесть нижней планочки. Теперь она остро и надежно тонет в моих губках. И даже упирается прямо в клитор. Руки так и зафиксировали. Слышу — все закуривают. Самое интересное все происходит в абсолютной тишине, только из зала слышится приглушенная музыка. Я этому молчаливому гипнозу тоже поддалась — молчу, никак свои неудобства не проявляю.
Минут пять прошло. Я подняла голову, хотела спросить долго я еще так раком торчать буду? Не успела. Андрей мне как раз в этот момент шарик в рот вставляет. Я челюсть так открыла, что глаза на лоб, но потом. Когда за экватор перевалило — полегче стало, но не намного. Шарик плотно заполнил мой рот. Прижал язык, но большой своей частью торчал наружу, там прикреплен ремешок, который, чувствую, у меня заботливо затягивают на затылке. Тут мне уже совсем не по себе становится, мало того. Что вся затянута до неподвижности, так теперь еще такое чувство, что даже внутри связали. Сказать ничего не могу, даже пискнуть.
Пробую пошевелиться. Можно чуть-чуть на цыпочки привстать — каблуки-то высоченные. Но опускаться больно — планка прямо разрезает и стержень фиксирует надежно упакованные ноги. Можно немного покачать руками, но это движение тут же передает телу инерцию, в результате которой я ерзаю на планке и она врезается в меня еще сильнее. Дыхание мое учащается. Тем более, что дышать я теперь могу только носом. Оказалось зря я экспериментами занялась. Сначала меня вокруг талии плотно обмотали широким ремнем, получилось некое подобие корсета. Дышу так. что грудь просто ходуном ходит. А один из приятелей Андрея мне на сосок зажим пристраивает. И знает ведь где больно — не весь диск соска захватил, а именно торчащую часть. А прищепочка-то тугая. Больно. Второй сосок. Я даже про планочку забыла. Мычу (первый звук за все время!). Теперь даже не знаю где больнее: слева, справа, внизу?
А мой мучитель еще и шнур к прищепкам привязал и закрепляет его в кольце на полу, метрах в двух от моих ног. Я, конечно, пытаюсь за ним тянуться — планка режет, да и руки так связаны, что далеко наклониться невозможно, а он тянет и внимательно за моими телодвижениями наблюдает. Добился-таки максимального натяжения так. что я и ослабить не могу. Все встали вокруг меня, оглядели меня. Мне даже не до их взглядов. Одна мысль — когда же освобождение, чувствую, вся горю, между ног мокро, только не течет. Смотрю краем глаза... Здорово! Они уходят в зал и спокойненько так начинают переговариваться! Так. Оцениваю свое положение. Руки стянуты и вывернуты почти над макушкой. Ноги чувствую, как по стойке смирно. Промежность подталкивает острая сточка. Грудь, такое ощущение, где-то метра на четыре впереди. Рот одновременно и открыт и закрыт. Проглотить не могу — слюна начинает скапливаться и скоро польется. Да, теперь я понимаю, когда каждый вздох доставляет физическое мучение. Корсет блокирует живот так, что дышать можно только грудью, а соски натянуты до такой степени, что каждое малейшее движение причиняет боль.
Вдруг слышу, кто-то входит. Только тут соображаю, что задница моя торчит всей своей прелестью прямо к двери. Ну да. Пока меня тут скручивали, никто ведь не зашел. Значит, мы первые были? Ясно зачем так рано поехали. Слышу, заходит пара — каблучки цокают и шаги потяжелее. Кто-то мягко проводит по моим ягодицам холодной рукой. А это что? Ого. Меня целуют прямо в анус. «Долгим любовным поцелуем. Потом следует шлепок, отчего я сдвигаюсь на какой-то миллиметр на своей планке вперед, но руки пружинят меня назад и натягивается шнур с прищепками на сосках... Из глаз искры — я бы заорала, но...
Жалобно мычу.
