сексуально. Сунув в лифчик подкладки, я надел свитер и подошел к зеркалу. Наконец — то, я девушка. Эмоции выхлестнулись через край, и я расплакался. Дженни, полностью одетая, села рядом со мной, и я продолжала всхлипывать, положив голову ей на плечо. Я обрел себя, свою подлинную сущность. Мне никогда уже не быть прежним Терри потому, что я теперь девушка, а не парень. И тут же я подумал, сколько неприятностей может теперь произойти.
Мой отец подозревал, что я гей. И особой радости это ему не доставляло. На прошлой неделе я подслушал его разговор с мамой обо мне. Отец начал с жалоб на мои занятия балетом.
— Почему бы ему ни заняться спортом, как другим парням? — сказал папаша. — Он что педик, что ли?
— Не говори так, Чарли, — ответила мать. — Просто спорт его не очень интересует. Терри любит танцевать, и у него это очень хорошо получается. Лучше бы, ради разнообразия, испытал бы гордость за то, что наш сын — отличный танцор.
— Херня все это, Элен. Он же ведет себя как девчонка.
— Что с того, Чарли. Какая разница. Он наш сын и заслуживает любви, кем бы он ни был. Неужели, ты отвернулся бы от него, узнав, что Терри гей?
— Думаешь, он пидор, да?
— Понятия не имею. И, если честно, мне плевать. Ему всего лишь пятнадцать лет, и я уверенна, что Терри сам еще точно не знает свою ориентацию. Думаю ли я, что он может быть гомосексуалистом. Да, это возможно, но меня это не беспокоит.
— А меня беспокоит. Я не хочу, чтобы мой сын оказался педрилой, — рявкнул отец, а потом встал и ушел.
Мама осталась одна. Всхлипывая, она пошла к себе в комнату. Прошло какое-то время, и в мою дверь постучали.
— Терри, ты проснулся? — спросила она.
— Да, мам.
— Можно к тебе на минутку?
— Конечно. Только подожди чуток, я сейчас оденусь.
Спрыгнув с постели, я надел шорты и рубашку, чтобы скрыть трусы и лифчик, в которых спал. Одевшись, я крикнула, чтобы он заходила. Мама вошла, на щеках у нее были засохшие слезы. Сев на постель, она обняла меня и снова заплакала.
— Что случилось, мам?
— Терри, я просто хочу, чтобы ты знал, я очень люблю тебя.
— Мамочка, я тоже очень тебя люблю. Лучше тебя нет никого на свете.
— Терри, папа когда-нибудь говорил с тобой о сексе, девушка и подобных вещах?
— Ты имеешь в виду « СЕРЬЕЗНЫЙ РАЗГОВОР МУЖЧИНЫ С МУЖЧИНОЙ»?
— Да.
— Ну, было что-то в этом роде. Он дал мне книжку, в которой объяснялось как мужчина и женщина делают это и пару журналов с голыми женщинами.
— Ты читал эту книгу?
— Да так, пробежал глазами.
— Если у тебя есть какие-то вопросы, думаю, что смогу ответить на них.
— Вроде нет, очень понятная книга.
— Терри, а ты знаешь, что такое гомосексуализм?
— Да. Это когда дядя с дядей нежен. Я прав?
— Все верно. А ты знаешь, что твой дядя Терри — гомосексуалист? Кстати, тебя назвали в его честь.
— Что, правда? Я этого не знал. Здорово, я очень его люблю
— Ты очень на него похож.
— В смысле?
— В твоем возрасте ему нравились танцы и многие другие вещи, которые мальчики, обычно, считают малоинтересными. Он любил все то же самое, что и ты. Еще, он легче общался с девочками, нежели с мальчиками. А в пятнадцать лет он поведал мне свою страшную тайну, которую я никому не выдала. Сейчас все знают, что он гей, но я всегда хранила его секрет, так же как всегда буду хранить твой.
Она наклонилась и, поцеловав, пожелала «спокойной ночи». Уже в дверях, мама повернулась и сказала:
— Терри, не смотря ни на что, я очень люблю тебя.
Дверь закрылась за ней, а еще долго не мог уснуть. Мама знает. Как же она догадалась? Я в жизни не говорил, что мне нравятся мальчики. Страх и возбуждение смешались в моей душе. Моя мать знает о моей гомосексуальности, и не против. Во
