гинекологического кресла — ноги тоже зафиксировали ремнями больших размеров. Шею тоже зафиксировали на уровне спинки кресла. Девушка почти-что даже не могла вращать головой.
— Какая прекрасная картина — пропел Краников, подошёл, нагнулся и внимательно осмотрел промежность несчастной девушки. Сквозь разведённые половые губы продолжал сочиться секрет. Девушка попыталась что-то сказать, но из-за введённого ей раствора, получилось невнятно.
— Всю жизнь хотел стать гинекологом, ещё со школы — произнёс он, обращаясь к стоявшим рядом мужчинам.
— Как прекрасно и красиво устройство женских половых органов — добавил он, надевая резиновую перчатку.
Стоявшие рядом мужчины подошли ближе, уставившись на промежность несчастной жертвы.
— Вот это клитор, главный женский орган наслаждения — изрёк Краников, раздвигая половые губы и показывая на маленький отросточек.
— А вот это вход во влагалище — продолжил он, ещё шире раздвигая её половые губы и просовывая во влагалище палец.
— Там ещё обычно бывает девственная плева, но у этой сучки её уже конечно нет.
Ответом ему был похотливый смех мужчин.
— А вот из этой дырочки она писает — добавил несостоявшийся гинеколог и указал на её мочеиспускательный канал.
Мужчины, желая взглянуть на это чудо, нагнулись ещё ближе и тут случилось неожиданное... девушка поднатужилась, дёрнула тазом и окатила любопытствующих струёй мочи. Реакция последовала неоднозначная... кто-то вскрикнул, кто — то засмеялся, кто — то принялся вытирать лицо руками. Иван Александрович, которому досталось больше всех, покраснел как рак и состроил ужасную гримасу.
— Что-же ты делаешь, зассыха?! — прокричал он и со всей силы ударил девушку кулаком в лицо.
Получив сильнейший удар в лицо, Инна на миг потеряла сознание, а когда очнулась — засмеялась злым, пронзительным смехом, но действие препарата ещё не прошло, поэтому смех получился больше похожим на шипение.
— Ну ты сейчас получишь — проговорил мнимый гинеколог и сдавил Инне горло.
Смех перешёл в сдавленный кашель.
— Ребята! Отвязывайте её, сейчас мы ей устроим.
Мужчины освободили её шею и конечности от креплений и отошли назад. Несчастная Инна так и продолжала сидеть с разведёнными ногами, судорожно хватая воздух. На её щеке наливался огромный, в пол лица синяк.
— Вставай с кресла — проговорил Иван Александрович.
Обессиленная девушка с трудом вылезла из кресла. От страха, она дрожала всем телом, даже не пытаясь прикрыть свою наготу. Она так и стояла перед этой толпой подонков, в центре стоял этот самый доктор.
— Такая большая девушка и писаешься — фальшивым назидательным тоном произнёс Иван Александрович.
— Ну мы тебя выпорем конечно, ремнём по твоей сладкой попке. Ведь писаться в таком возрасте совершенно непозволительно — добавил он, весело глядя на своих друзей.
С этими словами он вытащил из брюк ремень и помахал им в воздухе.
— Вставай на колени перед папочкой.
Инна что-то жалобно промычала, присутствующие с трудом разобрали слова «не надо» и «пожалуйста».
— Надо, не надо — это мне решать!, — заключил самый главный негодяй, — живо вставай на колени.
Девушка вскинула руки вверх, моля о пощаде, Иван Александрович лишь помахал ремнём.
Плача, Инна покорно опустилась на колени, руками оперлась об пол. Доктор подошёл к ней, развернулся спиной и коленями обхватил бока девушки. Замахнулся и опустил ремень на её ягодицы. Девушка жалобно вскрикнула и дёрнулась вперёд.
— Не спеши — прошептал мужчина и ударил ещё раз.
Ремень оставил ярко — розовую полосу на белой коже её ягодиц, девушка продолжала визжать.
— Мучители, мучители! — заплетающимся языком выкрикивала Инна.
Но это лишь
