Одноклассники: Он и она. Жених и невеста — дразнили их когда-то: Далёкие школьные годы! Тишина уроков и залихватский разгул перемен. Классы, парты, тетрадки и учебники, строгие учителя и легкомысленные шалопаи, прилежные отличницы: Эх, детство, детство. В течение долгих десяти лет они только и ждали того момента, когда наконец навсегда покинут школу, станут самостоятельными. А когда этот миг наступил, они почему-то уже и не радовались. Было грустно расставаться друг с другом и вовсе не хотелось оставлять старые-добрые стены, неожиданно оказавшиеся такими родными: Сколько же лет прошло с той незабываемой поры? Десять? Нет, больше: Уже минул двенадцатый год. Как летит время! Тогда им было лишь по семнадцать, они были исполнены самых радужных надежд, честолюбивых мечтаний, впереди была целая жизнь, большая и прекрасная, озарённая нежно-розовым светом юношеских грёз: Теперь им уже под тридцать. Почти полжизни позади. Что они успели? К сожалению, не так уж много. Правда, и не мало. Он довольно известный скульптор. Выставки, цветы, поздравления: Хотя, конечно, и пот, труд, бессонные ночи. Она: Впрочем, чем занимается она, он толком и не знал. Слышал лишь, что она окончила один из факультетов Института стран Азии и Африки и буквально только что вернулась из Японии, где проработала целых пять лет: Да, у каждого из них своя жизнь, со всеми её заботами и проблемами. Он уже и жениться успел. Жёлтое обручальное кольцо накрепко стиснуло палец. Есть и ребёнок: На её руке кольца нет. Пока нет. Невеста она, прямо скажем, завидная — неглупа, красива, да и материально хорошо обеспечена, — так что вряд ли долго ещё будет гулять на свободе: Время идёт, былого уже не воротишь, но, чёрт возьми, они навсегда останутся однокашками, никогда не забудут той счастливой и беззаботной поры. Им есть, что вспомнить.
Но разговор, как ни странно, не клеился. Неужели они стали друг другу настолько чужими? Не может быть! Да и по тому, как оба обрадовались случайной встрече, того не скажешь. Сейчас у него времени в обрез, на носу первая персональная выставка, но тем не менее он с неподдельной радостью пригласил её к себе, когда она изъявила желание взглянуть на его работы. И вот тут-то вдруг между ними словно чёрная кошка пробежала. Битых два часа сидели они друг против друга, с натугой выдавливая из себя слова. Может и не нужно было им встречаться?
Не оживилась его гостья и когда он стал показывать ей свои творения. Смотрела так себе, скорее из вежливости, безо всякого интереса, и это всерьёз уязвило его. Однако когда она увидела «Обнажённую», холодность и апатия исчезли с её лица, а мёртвенно-пустые глаза ожили, засветились любопытством. Вдохновлённый такой переменой, он рассказал ей злосчастную историю этой незаконченной скульптуры.
Он долго вынашивал в себе замысел, лелеял его, точно дитя. Наконец с замиранием сердца решил взяться за дело. Но не тут-то было! Найти нужную натурщицу оказалось намного сложнее, чем он вначале предполагал. В конце концов после долгих безуспешных поисков, когда он уже почти отчаялся, ему повезло. Он начал работать. Но судьба, видно, решила лишь зло посмеяться над ним. Работа была в самом разгаре, когда с таким трудом найденная натурщица угодила под трамвай! Насмерть! Это же надо умудриться! И вот стоит его «Обнажённая» в углу, задёрнутая тряпкой, ожидает неизвестно чего.
Она слушала со всё возрастающим интересом и, когда он закончил, ещё некоторое время молчала, вертя в руках баночку кока-колы. Потом наконец спросила:
— А что за женщина тебе нужна, что её так трудно найти?
Он на мгновение задумался.
— Это не так просто объяснить. Понимаешь, у нас сейчас в «моде» вполне определённый идеал женской красоты: тонкое лицо, хрупкое телосложение, осиная талия, но в то же время пышный бюст, ну и так далее. В общем — абсолютно противный природе голливудский стандарт.
