бросает на меня короткие взгляды, стараясь понять мою реакцию. Я смотрю оценивающе, чуть ухмыляясь. Он достал короткие хлопковые шорты сел напротив, поджав к груди одну ногу, а шорты положил рядом с собой. Модель трусов очень выгодно подчеркивала размеры его достоинства, а поза говорила о том, как он этим гордится. — Пожалуй, я тоже переоденусь, расстегни, пожалуйста, неудобная молния на этом платье — я повернулась к нему спиной, и как только он расстегнул молнию, легкое шифоновое платье соскользнуло с плеч и в две секунды оказалось на полу. — Подними, — скомандовала я. Егор подобрал платье и подал его мне. Как только платье оказалось на вешалке, я развернулась и сделала шаг в сторону Егора так, что моя грудь расположилась в непосредственной близости от его лица. Оголив сосок правой груди, я отдала новый приказ, — Оближи его, — он снова не стал спорить. Горячий язык описал круг почета вдоль коричневого ореола, прежде чем губы сомкнулись на соске, посасывая его, заставляя превратиться в набухшую горошину. — Теперь второй! — потребовала я. На этот раз он сам высвободил грудь из тесной чашечки лифчика и проделал то же, что и с первым. Теперь уже две горошины предательски топорщились, выдавая мое возбуждение. — Ты готов пойти дальше? Может, поиграем? — более мягко спросила я Егора. — Давай, а во что? — Сейчас узнаешь. Только сначала, я сниму с тебя белье, оно уже ни к чему, — я завела пальцы за резинку трусов и потянула вниз. Приподняв таз, он дал мне возможность беспрепятственно от них избавится, и насладиться видом окрепшего члена с ярко бардовой головкой, блестящей от капелек спермы. — Теперь ты тоже сними мне трусики, но только не руками, — он кивнул в знак согласия. И снова эта его улыбка, такая теплая и добродушная. Он слегка нагнулся и зацепил языком тесемку маленьких стрингов, оттянув ее, зажал губами и потащил вниз, пока они не упали вовсе. Егор выпустил тесьму изо рта и начал целовать внутреннюю поверхность бедра, медленно двигаясь вверх, к гладко выбритому лобку. Слегка пройдясь языком по расщелинке, поднялся во весь рост и прижался к моим губам. Целовался он неторопливо, слегка посасывая то нижнюю, то верхнюю губу, а его теплые и мягкие ладони мяли мне грудь. Член настойчиво таранил живот, давая понять, что его хозяин с каждой минутой становится все нетерпеливее. — Ты позволишь, — прозвучало, скорее, ни как вопрос, а как констатация факта, я дотянулась до его брюк и выдернула ремень. — О, а ты затейница. — Еще какая. Повернись, руки за спину, — Егор одарил меня одной из своих очаровательных улыбок и выполнил приказ. Скрестив руки за спиной, он позволил стянуть их ремнем. Довольно легко и быстро я затянула ремень на запястьях Егора, не так сильно, чтоб затекли кисти рук, но и не так слабо, чтоб он мог их высвободить. Потом, попросила встать его на колени на кровать, и подтянув вверх другой конец ремня, обернув вокруг штанги, исполняющей роль держателя полотенец, завязала узлом. Парень слегка напрягся. По сути, двигаться он мог, но подняться с колен или поменять положения тела — нет, в основном из-за боли, которая появлялась с попытками высвободиться. Я посмотрела в его глаза, провела рукой по щеке и отвесила громкую оплеуху. От изумления глаза Егора округлились. Он хотел произнести что то, но я начала целовать его в губы, а мои пальцы сжали ствол его члена, медленно двигая вдоль крайнюю плоть, то закрывая, то раскрывая головку. Он застонал. Тогда, я стала у него за спиной и прошлась языком от первого шейного позвонка до самого копчика, нежно массируя спину руками, дойдя до ягодиц, не удержалась и снова шлепнула Егора, да так сильно, что на ягодице остался след от ладони. Он вскрикнул, но не стал возражать. Я решила, что пора. Открыв дорожную сумку, достала то, что купила перед самым отъездом и
