распущенные волосы, крашенная блондинка. В плане сексуальном Оля-II была однозначно покруче первой. Если Олю-I можно было сравнить со страстной практиканткой, то Оля-II это опытная работница сексуального фронта, твердо знающая когда и с кем, за что и как.
— Привет! (это она мне)
— Привет, как дела..
— Нормально, круто ты кончаешь... как в порнухе..
— Что понравилось..
— Ну..
— Я и тебе так могу..
— Одной мало что ли?
— Одна хорошо, а две лучше..
— Раскатал губу, ты откуда такой ебливый? (блатная подруга. Если бы ОНА у меня сигареты стреляла, я б не остановился)
— Оттуда: давай коньяку, что ли вмажем..
— Давай вмажем..
После коньяка я почувствовал возвращение сил и был не прочь выебать Олю-II, тем более, что моя Оля все не возвращалась, о чем и я ее и проинформировал, типа «не разрешите ли вам впиндюрить», однако Оля-II была не согласна с такой постановкой вопроса.
— Оля не захочет... она правильная
— Ну ты же хочешь..
— Хочу. Но я больше смотреть хочу, мне понравилось. Трахни ее при мне, А?
— Она же правильная, как я ее при тебе трахну..
— А я же сплю, ты что, забыл?
С этими словами легла на кровать, и укрылась покрывалом, оставив себе щель для просмотра. Напоследок подмигнула... Хитрая извращенка.
Ну что, махнул еще, где эта Оля... ?"Между первой и второй промежуток небольшой». Ага: дыркой.
А вот и она... глаза пьяные и счастливые..
— Ты где ходила, любовь моя?
— А с одной тут болтала, в туалет вошла, все возмущалась, что туалет обоссали..
— Ну ты ей объяснила?
— Конечно, сказала, встречу, яйца оторву..
И как схватит меня за яйца. Чуть не испугался... Озорница..
— Что, ссышь, когда страшно?
— Кто ссыт, тот гибнет! Кто спит, тот видит сны — гордо ответил я, и предпринял попытку завалить ее на пол. Мы стали бороться как маленькие дети и повалились таки на пол, причем она оказалась сверху: Сев на меня верхом и зажав мои руки, она наклонилась ко мне и прошептала:
— Тебе не кажется это странным? мы еще не разу не целовались..
— Ну так еще не поздно..
И мы поцеловались. Так она еще целуется обалденно... ! Мы, как это говорится, слились в поцелуе. Наши языки жили без нас, они лазили у нас во рту: натыкались друг на друга, обнимали, толкались, облизывались, спотыкались. Я находил ее губы, которые только полчаса назад отсасывали мой член, и покусывал их. Своим язычком я обводил контуры ее рта, касался уголков ее губ, целовал ее глаза, шею, уши, болтал всякие глупости, руками я давно залез ей под кофточку, и гладил ее гладкую и нежную кожу. Наши поцелуи стали страстней, остервененней, мы уже сидели на полу, крепко обнявшись, и буквально впившись друг в друга, шарили руками где придется, я полез языком ей прямо в ухо, покусывал кончики ее ушей, облизывал ее прекрасную шею. Оля вся подалась мне навстречу, и вскинув вверх руки, выгнувшись как кошка, мягко и нежно застонала. Я снял с нее блузку и стал осыпать ее тело поцелуями... Как это прекрасно, целовать молодое женское тело, пахнущее самым изысканным ароматом на свете — ароматом любви, чувствовать каждую клеточку ЕЕ организма, облизывать каждый сантиметр ЕЕ великолепного тела. Первая на очереди — шея — это прекрасное место, которое так приятно целовать, потом пошли ее плечи, руки, пальчики, груди... У Оли великолепная грудь — не очень большая, и не маленькая, приятной овальной формы. Я поиграл немного с ее соском: пощекотал вокруг, поцеловал вокруг груди, и почувствовал как Оля шумно вздохнула, вцепилась мне в волосы и притянула к своей груди: Я стал обсасывать ее грудь, играл с ее сосками, покусывал их, с силой сжимал. Оля начала стонать. Я продолжал эту сладкую пытку, обсасывая эти груди, как младенец в поисках молока. Оля завелась окончательно. Своими руками
