необходимости двойной оплаты.
— Бросьте доктор, я такая плохая рассказчица? Или Вы импотент? Тогда я понимаю, почему у Вас с женой всё так плохо.
— Это не так. Что мне нужно сделать, чтобы Вы поверили?
— Ахахаха, доктор, ну неужели непонятно? Вы встаёте, я смотрю Вам между ног и убеждаюсь, что выиграла, ну или, что маловероятно, проиграла.
Не знаю, о чём я думал тогда, мой разум был затуманен её, надо сказать, смачным рассказом. Я встал из-за стола и подошёл поближе к кушетке, где лежала моя пациентка. Елена вперила свой взгляд мне в пах, но на этих брюках мой бугор был бы заметен с трудом — всё было ровно.
— Доктор, есть три варианта — либо у Вас крохотный пенис, либо Вы и правда импотент, либо эти брюки скрывают всё самое интересное.
И вновь ей удалось меня задеть, я принял её игру и стал расстёгивать ремень. Выражение лица Елены не изменилось — та же лёгкая полуулыбка, но вот взгляд... Снова тот же хищный взгляд!
Брюки упали к моим ногам, и вот выражение поменялось — глаза расширились, а улыбка исчезла. Все мои 20 сантиметров (все мальчики меряют член) пульсировали даже через трусы. Головка готова уже была выскочить из края плавок.
Елена с придыхание спросила:
— Док... А можно я посмотрю?
Я сумел только кивнуть. Поймите, я тоже живой человек, у которого давно не было секса. В тот момент мне сложно было думать головой.
Елена сама сдёрнула плавки, и перед её лицом, помахивая набрякшей красной головкой, гордо закачалось всё моё достоинство.
— Вот это Вы себе елду отрастили, доктор. На месте Вашей жены я бы Вас не отпускала с полными яйцами на улицу, — она с трудом сдерживалась, чтобы не схватить меня за член, — мало ли, что может случиться. Ружье, а особенно такого крупного калибра не стоит таскать заряженным, вдруг Вы случайно пораните кого-нибудь, а? Можно я его сфотографирую, на память?
— Спасибо за комплимент, но вот это уже лишнее, — я поторопился снова натянуть трусы, но меня остановил её умоляющий взгляд.
— Доктор, я же больна, с трудом себя сдерживаю, чтобы не высосать и вытрахать из этого великолепного хуя все соки. Оставьте мне хотя бы возможность любоваться Вашим елдаком хотя бы. Тем более — я же говорила, что хочу ещё кое-что, если Вы проиграете.
— Ну ладно, от одной фотографии хуже не станет.
— Кто сказал, что от одной? — Елена уже достала какой-то новомодный телефон и стала делать кадр за кадром, то в профиль, то сверху. Быстро отфотографировав, она убрала его в сумку, а затем даже сама надела на меня плавки. Упрямая головка не хотела прятаться, — С трудом удерживаюсь, чтобы не чмокнуть упрямца. Одевайтесь, доктор, скорее.
— Елена, что Вы наделали, как же я теперь домой пойду?
— Ох, доктор, да я сама в таком же состоянии, мои трусы щас хоть выжимай. Хотите, покажу?
— Нет, я верю, но лучше не надо, иначе это может плохо кончиться.
— Хах, ну кончиться плохо, а кончим мы, я думаю, очень хорошо. Боитесь, что надерёте меня тут до визга?
— Всё, Елена, не провоцируйте меня, я всё-таки женатый человек, плюс, Вы моя пациентка, у Вас недуг. Всё, всё, — я поспешно сел за стол, с трудом отгоняя от себя мысли о том, как кушетка ломается под напором нашей страсти. Всё-таки, я по правде люблю свою жену, и изменять мне не хотелось.
— Хорошо, я Вам верю, доктор, Вы хороший человек, и я искренне хочу Вам помочь. Я Вам дам пару советов, и, если действительно желаете что-либо изменить в Ваших отношениях с женой в лучшую сторону, просто последуйте им, без вопросов.
— Вы меня заинтриговали, я слушаю.
— Расскажите ей обо мне.
— В каком смысле? Это врачебная тайна.
— А не нужно имён. Вы просто расскажите о моём случае, вроде как о работе рассказываете. Покажите Ваши записи, дайте ей послушать истории.
— Но, как это поможет? Я не понимаю.
— А всё просто. Вы ей слишком легко достались. Она красивая, а вы — неуверенный в себе добряк. Она легко может Вас кинуть десять раз
