Глава 9. СИМПТОМЫПариж, 19... Я не способна противостоять этому ужасному, дикому желанию раздеваться перед мужчинами, которых я часто вообще не знаю.
Когда я одна, то срываю со своего тела одежды, обычно перед зеркалом, и сладострастно любуюсь своим голым телом. И часто устраиваю это тогда, когда кто-либо из моих слугмужчин должен войти в комнату. Испытываешь чувство, близкое к оргазму, когда видишь выражение его лица. Когда это странное желание меня одолевает в присутствии критика, художника или писателя, я притворяюсь, что мне плохо, или объясняю, что мой новый танец может быть продемонстрирован только в голом виде, и потом начинаю срывать с себя одежду. Бедный зритель что-то бормочет, опасаясь, как бы его не обвинили в попытке изнасилования, и как можно быстрее уходит.
* * * Недавно я посетила в один и тот же день четыре художественные студии и предложила себя в качестве натурщицы. Это невероятно чувственное наслаждение, когда раздеваешься на глазах художников, которые плотоядно пожирают глазами твое сладострастное тело! Но особенно острое ощущение дает сама церемония раздевания. И я действительно не знаю, что больше впечатляет: когда этого ожидают или когда я внезапно поддаюсь эмоциям и, шокируя, изумляю любого, кому приходится быть со мной в тот момент.
* * * Сегодня я посетила мужчину и позволила ему восхищаться своим телом, а он даже не догадывался, что это было моим величайшим желанием. Речь идет о знаменитом враче Мильо. Незадолго до этого я познакомилась с ним в одной компании, и так как он мне понравился, я решила его надуть, чтобы он назначил мне встречу в качестве пациентки. Мильо — высокий, крепкий мужчина, в нем что-то от сильного крестьянина. И я не ошиблась:
его эротическая сила, его способность производить потомство, а инструмент для этого просто гигантский, сразу бросаются в глаза.
Войдя в его кабинет, я сразу разделась. Он тут же понял, что меня беспокоит. В своей богатой практике он, наверное, встречал немало женщин с комплексами и маниями. Меня мучила мысль, что я попаду в ад неосуществленных желаний, которые испытывают многие женщины, с годами, увы, не становящиеся моложе.
— Это лишь функциональное расстройство, дорогая, просто нервозность, — сказал он, осматривая меня. — Вам нужно успокоиться. Хотите, я пропишу вам снотворное?
— Доктор, мне нужно более эффективное лекарство, чем снотворное. Что-нибудь, что может вымотать, а не просто поможет заснуть. Хочется успокоить мои нервы, — ответила я, многозначительно улыбнувшись.
— Хорошо, мадам, мы попробуем небольшой массаж наиболее важных нервных центров. Когда вы достигнете желаемого расслабления, скажите мне. Пожалуйста, прилягте на кушетку и закройте глаза.
Пришлось последовать его указаниям. Мое тело было совершенно голое, если не считать тонких узорчатых чулок, пояса и черных туфель на высоких каблуках. Я растянулась на кушетке и ждала, что же будет дальше.
— Будет лучше, если я завяжу вам глаза, мадам, чтобы вы ничего не видели и полностью расслабились. — И доктор завязал на моем лице черный платок.
— Я буду медленно гладить вашу кожу, потому что хочу пробудить скрытый магнетизм.
Его легкое поглаживание меня нервировало. Я запротестовала:
— Но я ничего не чувствую — ой, вот это немножко лучше.
И действительно, почти неосязаемые легкие прикосновения сменились более энергичными.
— Я сейчас доберусь до первопричины вашего беспокойства, дорогая, не бойтесь. Вам это будет очень полезно, больно не будет. Может, и нет необходимости использовать зонд. Мильо, наконец, нащупал то место, которое действительно нуждалось в хорошей обработке.
— Если это надо, доктор, пожалуйста, используйте его. Я полностью верю в ваши способности. А-а-а-а!... это как будто полное освобождение... да... еще... глубже... да, это мне очень
