сел в кресло и вытянул ноги. Надо было идти вымыть уцелевшие бутылки, да и приготовить себе чего-нибудь поесть.
— Хорошо, что хоть видеокассеты положил в карманы куртки — подумал Николай: — а то и посмотреть было бы сейчас нечего.
Салат из последних огурцов с помидорами, сдобренный сметаной, да яичница из трех яиц — вот все на что хватило его фантазии. Отмытые и обтертые бутылки были отнесены в комнату на журнальный столик. Туда же Николай перенес и салат с яичницей. Воткнув в видик кассету, открыл пиво и с удовольствием сделал несколько глотков. На экране уже вовсю лупили из автоматов, когда вдруг раздался звонок. Глотнув еще пива, Николай пошел к входной двери. Поглядев в глазок, он к своему удивлению, увидел там смущенное лицо своей рыжей соседки. Проклиная ее, открыл дверь и удивленно сказал: — Проходите.
— Я Вам вот что принесла — сказала она, протягивая бутылку водки: — это вместо пива.
— Ну, Вы даете! — промолвил Николай. Теперь смущаться настала его очередь. И не столько из-за неожиданного дара, а, сколько из-за прекрасного изменения, происшедшего с его спутницей по лифту.
Очки исчезли, и на него смотрели карие, почти черные, глаза. Вместе с необычным цветом ее волос это выглядело фантастически. Чуть курносый, аккуратный носик, припухлые губы и россыпь мелких веснушек. Очень короткий, облегающий тело, голубой халатик с короткими рукавами и глубоким вырезом на груди очень шел к ее фигуре, осиная талия, перетянутая поясом, чудесно подчеркивала развитую грудь и стройные бедра.
— Я Вам устроила такую неприятность, а за пивом идти в такую погоду не хочу.
— Ну, тогда проходите в комнату, будем пить водку — вдруг ляпнул Николай и сам удивился своей наглости.
— Да что Вы, неудобно.
— Я русский по паспорту, так что пить один не приучен с детства — продолжал удивлять сам себя Николай: — да и кроме меня никого больше нет. Давайте, быстренько проходите в комнату!
Она, чуть помявшись, неуверенно двинулась в глубь квартиры. Сзади неожиданная пришелица выглядела так же привлекательно — аккуратная, поджарая попка, стройные, мускулистые ноги.
— Присаживайтесь на кресло, я сейчас приду. И поставьте Вы бутылку на столик.
Взяв со стола в комнате бутылки с пивом, он отнес их на кухню и поставил в холодильник.
Захватив стопки, Николай вернулся. Соседка сидела в кресле, положив ногу на ногу, и с интересом оглядывала комнату.
— У Вас хорошо, уютно — сказала она: — только очень светло. Включите, пожалуйста, торшер, а люстру выключите. Я с детства не люблю яркого света.
Поставив стопки, он выполнил ее просьбу и уселся на стоящий рядом диван. Ее ноги словно светились в неярком свете и притягивали взгляд Николая. Разлив водку, он сказал: — Давайте выпьем за возврат долгов, а заодно и познакомимся. Меня зовут Колей.
Без всякого жеманства она ответила: — А меня Света.
Выпив без всяких обычных женских ужимок — якобы, крепко, много, она поставила свою стопку, улыбнулась и сказала: — Люблю под водку яичницу, а особенно с салатом!
Николай с интересом наблюдал за ней. Света потянулась за салатом, и он увидел в разрезе халатика грудь, схваченную чашечками кружевного белого лифчика. Перехватив его взгляд, она еще раз улыбнулась, сказав: — Наливайте еще, займитесь делом, и закусывайте побольше, а то Вы меня глазами съедите.
Спохватившись, Николай разлил водку, и предложил: — Давайте перейдем на « ты «, а то вот вместе сидим, пьем, а все выкаем друг другу.
— С удовольствием — Светлана подняла свою стопку.
Закусывая, Николай смотрел на Светлану и удивлялся, какие грациозные у нее движения. Куда девалась та неприступность, неуклюжесть, строгий и в тоже время отсутствующий взгляд. Вся она излучала доступность и благожелательность. Водка уже сделала
