поцелуев, целуя ее губы, лицо груди, одновременно наминая задницу. Наигравшись с жертвой, Петрович положил девушку на спину на диван, задрав ее длиннющие ноги себе на плечи, и, в таком положении, вошел в нее. Проблем, которые были у Витька с проникновением, он не испытал, видимо сказалось, что за предыдущий час Петрович был не первым.Пердолил он девушку где-то около 15 минут, не спеша, получая удовольствие от каждой минуты. Он заходил в нее то полностью, то лишь засовывая головку, быстрые фрикции сменялись на более медленные. Временами, полностью находясь внутри Даши, он застывал и затем совершал какие-то своеобразные круговые движения. Было видно, что для Петровича это было что-то большее, чем секс, ему был важен сам факт обладания такой красоткой. На миг все посторонние звуки отошли на второй план: были слышны лишь глубокие дыхание Петровича, прерывистые вздохи Дашки, да щлепки яиц об ее попку. Воцарившуюся тишину прервал голос Витька: «Ну ты давай уже! Закругляйся! Я для второго раза готов».Петрович ничего не сказал, просто продолжил то, чем занимался до этого, однако буквально через несколько секунд вышел из влагалища девушки и изрек: «Ладно, Витек. Если хочешь — можешь опять полезать в пизду, а я хочу опробовать ее губки». После этих слов Дарью вновь поставили раком. Сзади к ней подошел Витек, а спереди расположился Петрович. Немного подождав, пока Витек во второй раз овладеет девушкой, и полюбовавшись движениями Дашкиного тела он размашистых фрикций Витька, Петрович продолжил осваивать новые рубежи, тыкаясь своим орудием в ее лицо, затем просто пальцами надавил ей на щеки и таки воткнул в приоткрывшейся рот.«Ну вот, а дальше сама», — с довольной ухмылкой сказал Петрович, поддернув девушку за щеку. «Давай, языком работай, прилагай усилия, чай не на параде», — продолжал своеобразно острить старпер.Началась банальная групповуха безо всякой показухи, где каждый занят своим делом. Временами, когда расположившийся сзади Витек особо буйствовал, член Петровича выскакивал из Дашкиного рта, но каждый раз Петрович возвращал его обратно. Через некоторое время Петровичу, видимо, захотелось новых ощущений и он, намотав Дашкины шелковистые пряди в кулак, начал просто, в наглую, размашисто ебать ее в рот. Даша временами кашляла, временами мычала, но каких-то явных признаков сопротивления не проявляла. Длилась вся эта вакханалия около получаса, все участники которой к финишу изрядно вспотели, особенно стахановец Витек и многострадальная Дашка, капли пота которой образовывали ручейки, стекающие с молодого тела на обивку дивана. Волосы слиплись то ли от пота, то ли от засаленных рук мужиков, бедра, груди, лицо и талия залились розовой краской от грубых ласк ее кавалеров. Под конец Петрович засунул свой отросток девушке в горло до основания и, с рыком дикого зверя, стал кончать, после чего вытер только что разрядившийся агрегат о Дашины локоны и спрятал его обратно в свою робу, которая лет десять назад называлась спортивным костюмом. Минуты через две финишировал и Витек, правда с уже меньшим рвением чем в первых раз.«Хороша давалка, — с чувством исполненного долга продолжил вещать Петрович. — Сосет правда не очень. Ну а так ебать — одно удовольствие». Затем, обратившись к Виталику добавил: «Пошли курнем дымку. А эта пусть в порядок себя приведет».Мужики отошли в сторону и закурили. Вернувшись, они обнаружили Дарью на том же месте: она легла набок, отвернувшись к стене и тихо всхлипывала.«Слышь ты, блядина! — сказал Витек и легонько толкнул ее ногой по заднице. — Тебе что было сказано, быстро встала и помылась». Дарья никак не отреагировала.«Я не понял, тебе что, популярно объяснить, овца?» — не унимался Витек.«Да ладно, оставь ее, — сказал Петрович. — Умотали девку. А может прикидывается. Пусть отдохнет».Наступил получасовой перерыв, в течении которого мужики
