совсем напрасно... еще не пришло время для ужина...
Когда мы спустились вниз ужинать, было уже совсем поздно. Мы заказали бар-би-кью. Красиво оформленный ресторан, и еда подается на дощечках вместо тарелок, и бассейн рядом, уже опустевший, и ты рассказывал про своего сынишку. Как ты однажды шел на качели, а он все время подпрыгивал от нетерпения: Ну где качели? ну где качели?...
— Ты знаешь, сын, что такое савланут? (терпение — иврит) — говоришь ты ему.
— Нет, а ты возьми меня на ручки, может быть я его увижу!?
Или про торт — который заваливался на бок:
— Ну торт, ну не падай! Будешь падать, я тебя не буду кушать!
Плавно так разговор наш снова переходит в вопросы ответы, тебя интересует все: где я училась, когда впервые познала мужчину, как это было. А я рассказываю, ведь давным давно все это позабылось, стерлось, засохло в уголках памяти, а вот сегодня снова всплыло...
Ночь в Эйлате. Ты и я, на самом деле множество гуляющего как и мы вдоль моря и освещенных гостинниц народа. Шумно и хочется вернуться.
Интересно, сколько вина есть в твоей сумке, похоже мы здорово напьемся, пока выпьем его все! Уже было совсем далеко за полночь, когда мы вволю наговорившись завалились спать...
Я люблю понежиться в кровати, и вставать поздно, если только есть такая возможность, но и тут не удалось. Ты просто принес мне стакан сока со льдом! И мы отправились на море!
Я никогда не забуду физиономию этого спасателя, который давал нам лодку! Как он спросил, мол мы плавать-то умеем, а я ему — НЕТ! Он теперь, наверное, так и будет по берегу бегать, пока мы не вернемся! А мы решительно направились в море! Вот здесь мы и будем загорать...
Ну почему тебя удивляет, что я не хочу загорать нагишом. Быть с тобой наедине, в гостинничном номере — это одно, а вот так, дать тебе возможность меня разглядывать, нет, я на это не решаюсь. Мы бросили весла! Хорошо, что взяли с собой попить. Класс — ты тоже любишь нырять, ну подожди, я с тобой!... Не трогай меня я же утону!
Солнце начало припекать, и мы решили вернуться. Действительно наш спасатель с унылым видом сидел на берегу и наблюдал, как мы причаливаем. Укоризненно так, я же мол спрвшивал, почему вы обманываете, я волновался, и спас жилеты не надели — это не по правилам. Мы с хохотом вернули ему его снаряжение, и отправились завтракать.
Завтрак в гостиннице — шведский стол — это просто неприлично! Ну невозможно же всего перепробовать, я ведь после этого совсем никуда не двинусь!... Что? Какие рыбки, нет... Стоп, ну что он подумает, я опять его хочу затащить в номер, ну рыбки, так рыбки, только давай передохнем... Есть надо меньше — посмотрись на себя в зеркале. Это не ты, это я сама себе говорю. И мы отправились плавать на кораблике, у которого днище было стеклянное, и в него можно было наблюдать рыб. Кораблик отплыл подальше от города, и остановился — каких только рыб мы не видели — я никогда не видела ничего подобного. Маленькие полосатые мелькали стайками, большие пятнистые важно заглядывали в окно. А какое интересное дно. Может это аквариум, ну не возможно, чтобы на таком маленьком пятачке было такое разнообразие форм и красок!
Усталые и навпечатлявшиеся мы вернулись в номер. И я заглянула в твои глаза. А там такое желание... Постой-постой! Ну куда ты торопишься! Ну почему так, ну дай хоть что-нибудь с себя скинуть. Ну же... Какой там... Остановился, только сбросить с себя шорты, и, задрав мне юбку, не стал долго церемониться и взял меня сзади, рыча, расстегивая рубашку и освобождая мою грудь от лифчика!
Ты решил утолить нашу жажду на всю оставшуюся жизнь... не выйдет. Еще не было времени, еще ни прошла скованность. Еще не наступило то время, когда партнеры уже достаточно знают друг друга, и знают как доставить то самое удовольствие о котором мечтаешь, когда двое, как хорошие танцоры чувствуют каждое движение
