— — Что это значит, «здесь нет лифта»?! — — мои руки вдруг почувствовали всю тяжесть монитора, который я нёс.
— — Это значит, что на этой стороне здания лифта нет, а с той стороны попасть на эту нельзя. И тебе придётся нести свои вещи самому, как и всем остальным. — — Распорядительница наградила меня гримасой, которая сделала её лицо ещё более безобразным, хотя, казалось, дальше уже некуда. Я отвернулся от этой отвратительной физиономии и неохотно начал пониматься по лестнице на пятый этаж, где находилась моя комната. Мои ладони покрылись потом от старания удержать в руках предмет, ради которого я так напряжённо работал прошлым летом.
Но, несмотря на то, что работа летом была тяжёлой, я получал удовольствие. Моя работа в спортзале Фила предлагала несколько стимулов помимо медицинского плана. Горячие парни, приходившие в спортзал, не оставляли мои глаза без дела. Взгляд на нужного парня нужным образом в нужном месте наполнял день событиями. Хитрое подмигивание в коридоре, номер телефона, вложенный в мою вспотевшую руку или даже мельком увиденный в раздевалке член тогда составляли весь мой сексуальный опыт. Я — — недурно сложенный парень восемнадцати лет. Мой рост — — 180 см, вес — — 68 кг, и я выгляжу довольно спортивно (спортзалом я мог пользоваться бесплатно). Мои тёмно-рыжие волосы коротко острижены и открывают мальчишеское лицо и светлые зелёные глаза. Вся моя надежда на будущее, если говорить о половой жизни Шона О'Брайена — — колледж. Если это не произойдёт в колледже, это не проидойдёт никогда.
— — Номер 53-А, — — прошептал я удовлетворённо, подойдя ко входу в свои апартаменты. Я надавил на приоткрытую дверь задней стенкой монитора и вошёл внутрь. Комната оказалась не такой уж плохой, особенно по сравнению с некоторыми меньшими комнатами, в которых мне приходилось жить. За входной дверью располагалось фойе, из которого две двери вели в жилые комнаты на двух человек с ванными. Мне показалось смешным, что нечто столь маленькое может называться жилым помещением, но в университетских общежитиях место, как известно, в дефиците. Я вошёл в правую дверь и поставил монитор на единственный свободный стол, который, надо полагать, был моим. Кто-то уже принёс сюда свои вещи и начал распаковывать чемоданы, а в данный момент, судя по звукам, доносящимся из-за закрытой двери, опробовал ванную комнату. Шум воды ещё не стих, как дверь распахнулась и высокий сильный парень выскочил из-за неё и схватил меня за руку.
— — Тревор, — — прогромыхал он, сжимая своей массивной и влажной рукой мою. У него не было времени вымыть руки, значит, влага, которую я почувствовал, могла быть только...
— — А как тебя зовут? — — Шон. Э-э, приятно познакомиться, — — пробормотал я, когда он наконец отпустил мою руку. Я украдкой вытер мочу с ладони о джинсы, и стал разглядывать его. Он был симпатичен. Симпатичен настолько, что было совершенно не важно, куда он шёл и что он делал. На нём были тренировочные шорты и довольно облегающая футболка. Он улыбнулся и посмотрел на меня ещё раз.
— — Значит, ты — — мой новый сосед. Кстати, я занял нижнюю кровать.
Сидя на верхнем этаже кровати этой ночью после успешного переезда в колледж, я мог сказать, что предстоящий год обещал быть совершенно не таким, каким я его себе представлял. Мне было 18 лет, я был геем, жил в одной комнате с обладателем крайне привлекательной задницы, храпящим, как бас-геликон, и размышлял, что бы такое придумать, чтобы исчезнуть из страшной реальности и оказаться дома, в своей постели. Примерно через полчаса я отчаялся и заснул.
Часть 2
Я пришёл к выводу, что самое плохое, что есть в верхней кровати — — это то, что будильник находится почти на уровне пола, а ты находишься наверху. Прошло пять минут, прежде чем мне надоел его звон и я спустился вниз, чтобы
