— Дай, я сама!
Гардеробщица перевалилась через стойку, притянула женщину к себе и усадила на перегородку. Потом ловко развела родительнице бедра и одним движением ввела предмет внутрь, надавила на шарик, который тут же сдулся. Оксана Геннадьевна почувствовала, как внизу живота что-то расширилось. Она посмотрела себе между ног и увидела маленький брелок с цифрой 2, висевший на тонкой цепочке из копны каштановых волос.
— Ну, вот, меня еще и пронумеровали, — вдруг с невесть откуда взявшейся иронией в голосе проговорила Оксана Геннадьевна, — осталось только штамп поставить на одно место.
— Ничего, никто от этого еще не умирал.
Старуха вдруг подобрела...
— Одной родительнице так понравилась эта штука, что теперь каждый день в школу ходит. И, что самое интересное, просит повесить одежду на дальние номерки. Тут ведь, как? Чем больше вторая цифра, тем размер финтифлюшки больше. У тебя цифра 12 нарисована, значит второй номер — это пустяк. В следующий раз я тебе «пятерочку» дам. Сразу почувствуешь разницу. А потом, когда твой во второй класс пойдет, на «двадцатки» переключимся — там шишечки разные и бугорочки. В десятом классе будут «сотки». Это вообще убойная сила. Ну, да не буду пугать, сама увидишь, когда время придет. Оксана Геннадьевна вдруг осознала, что школьные правила ей нравятся. Она посмотрела на номерок, болтающийся между ног, на свою белоснежную кожу, на старушку, и улыбнулась...
— Где кабинет директора?
— Вон там, милая, вверх по лестнице, вторая дверь.
— Еще будут какие-нибудь указания?
— С тебя хватит — гардеробщица тоже заулыбалась, и, видимо в знак расположения, хлопнула ладошкой женщину по попе. — Иди!
