меня впредь будить его по утрам всегда, а пока продолжить начатый мной массаж. Он призывно перевернулся на живот и в момент этого поворота я обратил внимание на что-то твердое очертившееся в его трусиках. Я лишился дара речи от предчувствия неожиданной почти уже свершившейся победой. Осажденная крепость откровенно заигрывала с противником. Боясь, что тетя Аня не поймет столь затянувшегося процесса побудки, я нежно шлепнул Саньку по попке и вышел, сказав, что жду его на скамейке, что сегодня у нас грибно-ягодный день, что нормальные люди уже давно в лесу и вообще это свинство спать почти до обеда.
VII.
Все время в лесу раздавался его веселый смех и заглушал нестройный хор одуревших от жары птиц. Пару раз я ловил его, чтобы размазать горсть ягод по его довольной мордочке, и он не оставался в долгу покрыв мою физиономию толстым слоем смеси из черники с земляникой. Усталые мы набрели на прелестную полянку как будто специально созданную для отдыха. С одной стороны она была затенена соснами, с другой высилось маленькое подобие скалы окруженное кустами жимолости. Мы плюхнулись в тень лицом друг к другу и вдруг, опять засмеявшись, он неожиданно лизнул мое покрытое ягодами лицо. Меня как будто пронзило током и, закрыв глаза, я лизнул его улыбающуюся мордочку в ответ. Кто знает, чем бы это могло закончиться, но он вдруг неожиданно тявкнул по собачьи и завилял попой обернув все в милую детскую шалость.
Домой мы вернулись усталые и счастливые. Мы нашли друг друга. Нам было хорошо вместе и совсем не хотелось расставаться, но усталость взяла свое и мы разбрелись по своим кроваткам.
VIII.
Так незаметно прошли десять дней моего изгнания ставшего благодаря Саньке приятным и нескучным. Почти каждое утро я будил его своими ласками, которые незаметно становились все более откровенными, но создавалось впечатление, что это он требует все больше и больше внимания с моей стороны. Дни незаметно пролетали в играх и забавах. Мы то купались до одурения, то бродили по лесу объедаясь земляникой и с обязательной остановкой на нашей полянке, то ловили изготовленными по рецепту моего учителя биологии силками птиц, которых, принудительно накормив, мы потом отпускали с миром, то просто сидели часами среди цветника разбитого тетей Аней и говорили, говорили, говорили:..
А потом Сане с мамой пришлось уехать в город, по каким то там семейным делам и целых пять дней я, со слезами на глазах, ухаживал за их цветником и ждал, ждал, ждал возвращения моего маленького принца.
IX.
И вот однажды холодным и дождливым утром Санька возвестил о своем возвращении, свалившись буквально ко мне в кровать. Я проснулся оттого, что кто-то беспардонно уселся мне на живот и только звонкий смех, который я ни с чьим бы не спутал спас его от скорой расправы. Открыв глаза, я увидел совершенно счастливую рожицу Саньки и, не сумев справиться со своими чувствами, обхватил руками его голову и прижался своими губами к его аленьким губкам. Он на мгновенье затих, видимо отдаваясь новым ощущениям, но мгновенье закончилось, и он как птица вспорхнул и выбежал из комнаты, а я, остался лежать, сотрясаемый дрожью и, чувствуя, как неожиданно сильно намокли мои трусики.
X.
Сегодня бабушка топила баню. А за обедом я узнал новость, от которой утренняя дрожь вернулась ко мне в полном так сказать объеме. В нашей бане будут сегодня мыться и наши милые соседи. И поскольку первая пара (бабушка и тетя Аня) прозвучала явственно, о составе второй догадаться было не трудно.
До вечера мы с Санькой кувыркались и бесились на сеновале под грозные крики бабушки Веры. Высунуть нос на улицу не давал ливший, не переставая, дождь.
Вечером, проводив пару номер один в баню, мы почему-то неожиданно затихли. Видимо мысли наши шли в одинаковом направлении, и мы готовились к этой совместной бане как к новому шагу на пути нашего сближения.
Бабушка с тетей Аней
