перестанет разрешать трахать себя...
— Олежек, давай тогда уж продолжим — будем трахаться друг с другом, тот же кайф... Если не хочешь в попу, можешь взять в ротик.
— Нет мы должны объясниться с ней. Нельзя так оставлять все.
И мы направились в квартиру Олега. Его спьяну ничуть не смущало, что на нем нет штанов и трусов, а член то и дело пытается встать. Мы тихонько прокрались в спальню и увидели замечательную картину — мамочка Олега лежала на боку на кровати, закатав юбочку до пояса, и ласкала себя рукой. Увидев нас, она усмехнулась и продолжила свое занятие.
— Я видела, как ты исграл с попкой Олежека, сказала она через некоторое время и перевернулась на другой бок, своей задницей прямо к нам, — моя задница, надеюсь, тебе больше нравится?
— Ваша попочка сводит меня с ума, — ответил я, приближаясь, — позвольте, Наталья, поцеловать вас Туда?
Она усмехнулась и разрешила. Я приблизился, раздвинул ее роскошные ягодицы и сделал несколько круговых движений языком вокруг ее ануса.
— А это очень больно — ебаться в жопу?
— Спросите у вашего сына. Олег сегодня получил туда заряд моего белка!
— Олежек, расскажи мамочке, и я, возможно, разрешу тебе полизать меня.
— Сначала, — начал мой друг и любовник, — довольно неприятно, жжет и всякое такое, но потом где-то в глубине нарастает тепло, появляется кайф от того, что член скользит туда-сюда. Я чуть не кончил от этого, мой член стоял, когда он сношал меня.
— Олежек, ты хочешь меня Туда?, — спросила Наташа. Ее лицо не было видно нам, но по голосу я понял, что она улыбается.
— Мама, я мечтаю об этом! Я дрочил на эту фантазию всю жизнь!
— Тогда скажи своему другу, чтобы он шел за камерой. Я хочу после всего этого разврата посмотреть на свою попочку сзади и немного изнутри!
Я усмехнулся и пошел за аппаратурой. Через несколько минут я уже был снова в их квартире и наблюдал через обьектив, как мамочка делает Олегу минет. Она сосала и причмокивала, увлеченно онанируя его длинный подростковый член рукой с розовыми ноготками. Я почувствовал, как в брюках моему мальчику становится тесно и, расстегнув ширинку, стал медленно подрачивать его. Олег улыбался во весь рот, было видно, что он кайфует по-черному. Наташенька на мгновение оторвала руку от его хуя и подняла подол своей юбочки, чтобы в камеру попала ее сочная розовая киска. Она завелась не на шутку, и на пизде выступили капли пота, смешенные с выделениями изнутри. Мне до смерти захотелось вставить хуй в это лоно, но я, помня о своей миссии оператора, сдержался и продолжил съемку. Олег высвободился из рук Натальи и сходил на кухню. Сначала я подумал, что он пошел за вазелином, но оказалось, что это не так, вернее, не совсем так: он, все еще посмеиваясь, вернулся с тремя длинными и тонкими огурцами в пупырышек и, конечно, банкой вазелина.
— Два огурца — для твоей мамочки, это понятно, но для кого третий?
— Для тебя, сладкий, чтобы ты не скучал. Раздевайся!
Я подумал, что моя попка будет рада такому подарку, отложил и выключил на время камеру и быстро разделся. Обмазав конец огурчика смазкой, я осторожно вставил его себе в анус, покрутил, испытывая на прочность и наслаждаясь трению пупырышек о стенки. Вставив его так, чтобы он касался того особого места в попе, откуда приходит весь кайф, я вновь занялся съемкой.
— Кстати, Наташа, вы знаете, что парни испытывают больше удовольствия от траха в попу, потому что у них есть простата, и когда член любовника касается ее головкой, парень испытывает очень сильное наслаждение. К сожалению, у девочек такой штучки нет, — сказал я, — начинайте, только, пожалуйста, смажте огурцы вазелином и вставьте один себе в письку!
Она послушалась и некоторое время онанировала огурцом, ловя ротиком хуй сына и облизывая его тогда,
