Преамбула
Я не сторонник «ненормативной лексики». Но здесь я буду писать на «русском народном» языке: не «мы занимались оральным сексом», не «он взял в рот мой член», а «он сосал мой хуй»; не «он вошел в меня сзади», а «он ебал меня в жопу». Кого это коробит, может дальше не читать. Я не собираюсь злоупотреблять матом. Просто для меня эти впечатления слишком яркие — пожарр!!! взрррыв!!! — медицинские и «облагороженные» термины — слишком немочные — желтая газетная бумага:
***
Дрочить я начал очень рано — лет в двенадцать. Еще спермы не было. Научил нас Васька, пацан на два года старше нас. Мы сидели в шалаше и дергали свои письки. Мы завидовали Ваське — у него уже сочилась скупыми каплями густая белая слизь. Васька учил нас: « — Когда молофья начнет идти, дрочить надо часто, чтоб хорошо шла и хуй не болел». Мы смотрели друг на друга и только.
Я фантазировал, само собой. Кто это был — уже не помню. Одноклассницы? Соседки? Через год стали появляться и другие фантазии. Во дворе был пухленький мальчик, младше меня, тихий такой, мягкий. Его даже никто не обижал — скучно. Я представлял, как зазову его в гости (он точно пойдет, с ним никто не дружит), потом убеждаю пососать у меня. Это так и осталось фантазией. А в реальности вышло наоборот.
Нельзя сказать, что меня принудили. Просто я не пытался ни убежать, ни драться. Их было двое. Один меньше ростом, второй выше, старше на год. Но заводилой был младший. Он сел на землю, я стал перед ним на колени, взял в рот торчачую письку, заскользил вверх-вниз. Он покрикивал: « — Ну-ка, дрочкани еще! Не скреби зубами!» Он кончил, приказал мне вылизать, поцеловать, сказать «спасибо». Если у первого была всего лишь «писька» с нераскрытой залупой, поместившаяся у меня во рту целиком, то у второго — головастый «хуй» со вздутыми жилками. Хуй уже стоял в полный рост, он дрочился, глядя на нас. Первый удивился: « — Ого, какой здоровый!» « — Что такого?» — подумал я, у меня был не меньше. Хуй не влез мне в рот. Я сосал только головку. Кончил второй быстро. Явно, его вся эта затея мало увлекала, он только повелся за приятелем. Он пожаловался: « — Как теперь я пойду — хуй в трусы не влазит». « — Ничего! Эй, ты! Соси еще раз!» И я отсосал. Второй раз он не заставил меня мучиться дольше, чем первый, кончил также быстро, также полноводно, я не успевал слизывать.
История эта потом затерялась в вихре детских впечатлений. Много лет ничего такого больше не было.
***
Институт, армия, женитьба. Работал я в одной фирме. Компьютеры тогда еще были большой редкостью, у нас их было мало. А работы — много. Приходилось работать в три смены. Никто не придавал значения, что в ночь чаще всего попадал начальник отдела — Алексей — и один молодой парень. Алексей был видным мужчиной, афганец, обаятельный, убедительный. Кстати, счастливый муж и молодой отец. Кстати, прежде работал где-то в молодежно-патриотической конторе. Когда он ушел со скандалом (кинув фирму на бабки), тот парень уволился. А после другой молодой пацан (только после школы) признался, что Алексей и его зазывал на «ночную работу», предлагал немалую добавку к зарплате.
Эта сплетня на фирме никого не заинтересовала, денежные последствия были серьезнее. А я сразу же вспомнил, что это именно Алексей принял меня на работу. И деньги я получал не по труду. Алексей ничего мне не предлагал. Я думал и думал — согласился бы я?
— Думаю, да. Я хотел этого. Алексей мне нравился.
— Думаю, нет. Все было слишком заметно (стоило лишь мелькнуть подозрению), слишком опасно.
Я думаю о той истории сейчас. Как бы могла сложиться моя жизнь?
***
Долгое время мои грезы питали только литературные впечатления. В третьей книге «Эммануэли» есть прекрасная гомоэротическая сцена (о гомоэротике в литературе я еще когда-нибудь напишу). Я покупал «Мистера ИКСа», «ИКС-пресс». И разочаровывался, читая
