погладил Нику между ножек, и она взялась за Юлю так, что та застонала. Ну, это уж слишком, — подумал я и оторвал Нику. Мы улеглись на кровать, и наши ласки начались по новой. но теперь уже вчетвером. Шнурочки на юлиных трусиках тоже оказались весьма кстати, и девочка скоро осталась совсем голенькой. Тут же между ее ножек устроилась моя рука. Юля вцепилась в мою руку, ее ноги сжали мою ладонь, но очень быстро девочка расслабилась и мои движения вызывали у нее нежные постанывания. Мы посадили Юлю на край кровати и развели ее ноги. Все втроем мы по очереди лизали ее, пока один языком терзал юлину нетронутость, другие не оставляли в покое ее груди. Потом лица обеих подружек оказались перед моим членом. Ника сперва сама сосала его, затем велела делать это Юле. Сережа пристроился за ними и каждой подруге досталось от него по руке между ножек. Это, как и никины объяснения, помогло Юле завестись и сосать мой член все лучше и лучше. Я не хотел пока поить Юлю спермой и снова положил девочку на кровать. Вновь наши языки и руки сменяли друг друга между юлиных ножек и наконец это случилось. Длинный и протяжный юлин стон оборвался как-то сразу и перешел в несвязное бормотание. Сережка водил членом по лицу Юли, я держал ее за груди, Ника убрала свою руку. «Я первая!», — радостно сказала она, — «Юлька кончила сначала со мной. Эх вы, мужики!» Ника смеялась и продолжала сыпать шуточками по нашему с Сережкой адресу. «Бунт на корабле?!» — встрепенулся Сережка. — «Сейчас накажем!» Он схватил Нику, поставил ее на четвереньки и стал искать членом вход. «В попу, в попу», — попросила вдруг Ника...
Вообще-то иметь Нику в попу была преимущественно моя привилегия. Сережа делал это по большим, как говорится, праздникам — размер его члена превращал анальный секс в нечто такое, от чего Ника долго не могла отойти. Но тут это было бы и ничего, тем более что Юля, увидев такое, уж точно слетит с последних тормозов.
... У Юли нашелся какой-то крем, чтобы смазать никину попку, и вот уже наша подруга стояла на четвереньках и помогала Сереже попасть членом в свой анус. Долгое и медленное продвижение, сопровождаемое громкими стонами Ники, и вот уже сережин живот касается никиной попки. Все! Он там! Сережа начинает двигаться. Ника стонет так громко, что я начинаю ее успокаивать. Юля приходит в себя и смотрит на все происходящее огромными глазами. Ника притерпелась, ее стоны стали потише, Сережа движется все сильнее, Юля смотрит как завороженная. Нет, я сейчас не буду брать Юлю, я хочу чтобы в этом участвовали мы все. Я лучше помогу Сереже с Никой, а заодно покажу Юле что-то совершенно невообразимое. Сейчас, сейчас... Я наклоняюсь к Нике и тихо, но внятно говорю ей на ушко, так, чтобы слышал и Сережа: «Сейчас мы тебя посадим на двоих». Мы так уже делали, но всего один раз. Что ж, первый — не последний. Сережа выходит из Ники, снова заставляя ее стонать. Я ложусь на кровать, Ника садится на меня верхом. Ее горячее мокрое влагалище надвигается на мой член, Ника ложится на меня, я прижимаю ее к себе. Сережка снова начинает внедряться в никину попу. На этот раз ему это дается труднее. Ему — да, но и Нике тоже. Она пытается слезть, но я ее держу, и все, что ей остается — сжать зубы и постараться не кричать. Мой член чувствует продвижение сережиного, еще немного и — Ника приняла в себя обоих. Я не могу двигаться, Ника вообще ничего уже не соображает, за нас всех работает Сережа. Он двигается сам, двигает Нику — на себе и на мне. Его темп постепенно увеличивается, Ника уже не может сдерживаться. Она стонет и плачет, бессмысленно мотая головой, зовет маму, снова стонет и плачет. Я чувствую, что скоро дойду, Сережка часто и тяжело дышит... И тут с Юлей случилось то, чего никто не ожидал. «А-а-а!» — закричала она. — «Что вы делаете! Вы ее разорвете!!!» Она кинулась к нам и принялась лупить нас своими маленькими кулачками. «Нас» —
