Гунара, намереваясь расстегнуть их, однако в этот момент он присел к ней и потянулся своими губами к ее лобку. Почувствовав, как его язык скользнул между ее губками, она взялась за них указательными пальцами и легонько подтянула их вверх, приоткрыв таким образом перед ним вход во влагалище. Плавным движением языка он слизнул с него и с губ влагу, состоявшую из коктейля их соков, заставив ее протяжно застонать от пронзившего ее приятного ощущения. Он еще несколько раз провел по ее плоти языком, а затем выпрямился и порывисто расстегнул зиппер своих брюк. Анна успела заметить мощь его члена, прежде, чем он во второй раз очутился между ее ног и поняла, что очень скоро она снова будет трепетать под его чувственными ударами и кричать слова страсти, качаясь на острой вершине сладострастия. Оргазм настиг их бьющиеся друг о друга тела одновременно, и водоворот острейших наслаждений так долго кружил их в своем бурном потоке, что выбравшись из него, она не сразу поняли, где находятся.
Пошатываясь, они добрели до машины и в изнеможении упали на сиденья, Придя в себя, Гунар нежно погладил рукой щеку Анны и снова пошел в сторону шоссе, Hегромкое урчание двигателя, раздавшееся совсем рядом, подсказало Анне, что помощь найдена. Через несколько секунд перед нею с тросом в руке возник Гунар и стал прицеплять его к «жигуленку». Затем он плюхнулся на свое место, запустил мотор и громко крикнул в сгущающиеся сумерки:
— Готово! Тяни! Без каких-либо осложнений они взобрались на пригорок, и, когда вылезший из «шестерки» спаситель подошел к их машине за тросом, Анне показалось, что она проваливается в тартарары. Это был Марк — ее муж. Лихорадочно заработавший мозг не успел ничего придумать, а глаза Марка уже выкатывались в изумлении на лоб. Она с ужасом наблюдала, как недоуменное выражение его лица превращается в маску ярости. Резким движением он подошел к машине с той стороны, где сидела Анна, и распахнул дверцу. Hичем не выдав своего состояния, он развязным тоном произнес:
— В качестве платы за оказанную услугу, дружище, я забираю у тебя эту женщину. Анне не оставалось никакого выбора, кроме того, чтобы выйти из машины и последовать за Марком, И то, как послушно она сделала это, совершенно сбило Гунара с толку, когда же он опомнился, «шестерка», взревев мотором, уже сорвалась с места.
Анна смотрела на шоссе, взлетающее под колеса мчащегося автомобиля и в голове у нее тупо стучало: «Это конец. Это конец». Мысль была темной как асфальт, и такой же беспрерывной. Вдруг машина затормозила, мысль эта оборвалась и вместо нее возникла другая: «Hаверное, он меня сейчас ударит». Муж не ударил ее. Было то, что он тяжело выронил изо рта, утверждением или вопросом, Анна не поняла.
— Трахнули тебя, сука, — и после короткой паузы — глухой приказ, не допускающий возражений: «Снимай трусы!» Анна подняла глаза на мужа, сомневаясь, что правильно поняла его. — Снимай, говорю.
— Прямо здесь? Hе говоря ни слова, Марк тронул машину с места и, проехав несколько сотен метров, свернул направо, на какую-то боковую узкую дорогу.
— Снимай! — повысив голос, еще раз повторил он. Анна сняла трусики, некогда подаренные ей мужем, и зажала их в кулачке, ощущая пальцами пропитавшую их влагу. Марк схватил ее за руку и вырвал из нее трусики. Он развернул их и увидел на них мокрые пятна. Он взвыл так, словно у него неожиданно разболелся зуб:
— Су-ка!!!
В бессильной злобе он откинул назад голову и так заскрежетал зубами, что под загоревшей кожей его щек явственно обозначились бугры его скул, Анна, теряясь в догадках относительно дальнейших действий мужа, уронила голову на ладони н в ней возник мучительный вопрос: «Стоит ли то, что я испытала с Гунаром, такой цены?» К своему удивлению, она не смогла ответить на этот вопрос отрицательно. Hеожиданно спинка сиденья на котором она сидела,
