захватило меня. Тут я почувствовал, что она делает определенные движения, слегка поднимая и опуская свой зад, мой член то входил, то выходил из влагалища. При этом, когда она опускалась вниз, а мой член выходил из влагалища, она так сильно сжимала мышцы влагалища, что он выходил с большим трудом. Создавалось впечатление, как будто ее влагалище засасывает мой член. Конечно, мой член был еще несовершенен и, наверное, не вполне ее удовлетворял, но она делала свое дело, да и я как бы автоматически включился в этот процесс. Порой она так сильно поднимала свой зад, как будто делает мостик, и я лежу на этом мостике, потом резко опускала, немного полежав спокойно, начинала опять, и так это продолжалось довольно долго. При этом Настя своими руками прижимала мои ягодицы к себе в такт движению ее зада вверх. Она сильно сопела, немного даже постанывала, мотала головой из стороны в сторону.
Я ритмично работал, немного приходя в себя, осознавая, что происходит. Конечно, никакого предчувствия оргазма у меня не было. аконец, Настя остановилась, лежала без движения, лишь я продолжал свое дело.
— Вань, хватит. Я уже больше не могу.
Тут я заметил, что она раскрасневшаяся, потная, совершенно обессилевшая, лежит закрыв глаза. Я перевалился на бок, надел свои трусы, еще раз осмотрел ее. Платье было задрано до самой груди. Лежали молча. Через некоторое время она привела себя в порядок, села, спокойно и нежно поцеловала меня в щеку и сказала:
— Ваня! Ты ведь никому не скажешь про это?
Я молча покачал головой. В голове творилось черте что. Я кое-как отходил от только что перенесенного психологического удара, у меня до этого никогда и ничего подобного не было.
Через некоторое время она уже была все той же веселой и беззаботной астей, которую мы видели всегда. Мы пришли в бригаду. икто ничего не заметил, хотя я был какой-то смущенный, подавленный. Зато Настя была еще веселей, жизнерадостней.
Прошло несколько дней. Мои мысли постоянно были сосредоточены на пережитом. Мне казалось, что наши занятия с астей будут повторяться. Мне этого хотелось. о нет. Настя не подавала никакого вида. Однажды, когда мы были только вдвоем, я ей тихо сказал: «Я еще хочу». Она так громко расхохоталась, что все издалека обратили внимание на ее смех. И так закатываясь от смеха, она пошла прочь от меня. Я ничего не мог понять.
Кончился сенокос. ачалась учеба в школе. астю я потерял из виду. Случайно видел издалека несколько раз и все. Я не знал о ней ничего. Постепенно все это начало забываться.
... Прошло двадцать лет со дня окончания средней школы.
а выпускном вечере мы — выпускники 10-б класса — договорились встретиться в школе через двадцать лет. Всех нас жизнь раскидала по разным местам. Я служил в Армии и был в звании подполковника. Меня нашли и напомнили о нашей договоренности. Я решил поехать на встречу.
В деревню из районного центра я приехал на автобусе в 10 часов утра. Автобус остановился в центре у магазина. Я вышел. Вокруг меня было все незнакомое — так сильно изменилась деревня за двадцать лет. Родственников в деревне у меня не было. е зная куда идти, я, скорее по привычке, зашел в магазин. Кроме продавца, в магазине была еще одна женщина. Продавщица сразу меня узнала. Это была Валя — девочка, которая жила напротив нас и была значительно моложе меня. ачались расспросы: где, что, да как? Я был в военной форме. В те годы она всегда вызывала какое-то особое уважение, особенно в деревне. К разговору подключилась и находящаяся в магазине женщина. Я понял, что она хорошо меня знает, но сам я ее не узнавал. Я вежливо сказал ей об этом. Она улыбнулась: «Настя Морозова. Помнишь?»
«А, а...», — я произнес удивленно. И сразу вспомнил.
Теперь я внимательно разглядел ее. Это была, конечно, уже не молодая женщина, с приятными чертами лица былой красоты, довольно полная. В моей памяти сразу же высветился тот
