ничего не могла сделать.
— Прекрати!
«Чувствую, это бесполезно».
— Нужно намазать тебя полностью! И сделать нужно это особым способом!
«Я и врача видеть не хочу, не то что тебя».
— Да? Каким?
Линда не ответила, лишь быстро разделась, открыла бутылочку и начала размазывать содержимое по себе. Оно было похоже на масло.
— Это глупо...
«Проще и быстрее сразу растереть меня».
Блестящая, выглядящая словно ожившая хентайная фигурка, Линда залезла на постель и принялась за выполнение своего плана. Перевернув меня, она села сверху, а затем легла, пытаясь прижаться как можно плотнее.
— А теперь, Аки-чан, расслабься и грейся.
Я почувствовала как та заелозила сверху, её ноги соскальзывали с моих ног, а таз вдавился в мою попу. Затем она перетекла выше, руками начала растирать бока, а спину придавила грудью. Не то, что бы было тяжело, но от мази становилось жарко, а Линда была слишком активна и когда она наваливалась, приходилось задерживать дыхание.
— Мне трудно дышать.
— Ерунда.
Процедура продолжилась и даже начало становиться приятно.
— А теперь перевернись.
«Я бы предпочла не переворачиваться».
— Достаточно и так...
— Если не растереть полностью, лечение может затянуться!
«Оно затянется, если ты еще продолжишь меня мучить».
Но Линда не думала успокаиваться и все же перевернула меня, сопротивляться я была совершенно не в силах. Она нависла надо мной так, что её грудь качалась прямо возле моего подбородка. Затем она чуть отстранилась и я попыталась рассмотреть её глаза. В полумраке лицо несколько терялось, рассмотреть можно было лишь блеск белков, но уверена, этот взгляд был полный похоти, и он, опускаясь ниже, жадно изучал меня. В самом конце, он задержался слишком уж надолго.
— Куда ты смотришь?
— В последний раз ты не была столь заросшей.
«Она ещё будет сравнивать, какой я была в последний раз».
— У меня, в отличие от некоторых, нет на это времени.
«Я ещё и оправдываюсь...»
— Правда?
«Только не говори больше ничего, неужели тебе не достаточно, что смутила меня. Неужели хочешь указать на то как это развратно?».
Я почувствовала как киска теряет покой и становится чувствительнее.
Линда вылила на себя ещё своего средства и, пристроившись плотнее, продолжила.
«Она же специально акцентирует внимание на груди, не обязательно так тереться сосками, и не обязательно приподнимать мою грудь, что бы и мои соски терлись».
Кончики сосков словно стянуло мурашками, они скользили по натертой маслом коже и пружинили сталкиваясь с сосками Линды. Она не останавливалась, и скоро подползла так, что принялась ногой натирать киску. Красные волосы на лобке слиплись, пухлые мокрые губки расходились и всхлипывали.
«Что за лекарство у неё, или это я уже не могу себя сдерживать?».
— Линда, это уже не лечение!
— Там тоже нужно всё хорошо смазать. Ты даже вспотела!
«Там я точно не вспотела».
— Это не пот!
Кажется мой голос вышел чересчур стонущим. Я попыталась подтянуть к себе ноги, но Линда растолкала их бедрами, а руками принялась усиленно мять мне грудь. Наши киски слиплись маслом и собственным соком, клитор пытался найти клитор.
— Ну же, Аки-чан, тебе это на пользу.
«Я бы не позволила так себя трахать, если бы не была больна. Это все слабость».
Посмотрев в её глаза я искала сострадания.
«Может она поменяется со мной местами? Все же я для неё не равная».
Кажется, мой пристальный взгляд был истолкован неправильно. Линда приблизила лицо к моему почти вплотную и поцеловала в губы. Ну совсем этого не ожидала. Поэтому какое-то время лишь пассивно воспринимала, как её язык изнутри облизал мои щеки, исследовал зубы, лизнул нёбо. А затем словно что-то взорвалось в голове.
«Я тебе покажу настоящую технику поцелуя! Не важно, что я больна, сейчас увидишь как я умею».
Мы впились друг в друга и страстно,
