насмешкой в тоне спросил «кавказец». Акцент сына гор, как и сам типаж лица кавказской национальности у Оли вызывал отвращение с детства.
— А она уже пришла, Арсен — вдруг заговорил второй преследователь. Оля бегло взглянула на него. Лысый, худой, но жилистый мужик смотрел на нее улыбисто и оценивающе — взглядом голодного зверя, вплотную подошедшего к добыче. С таким взглядом не стоит встречаться ни одной девушке, и Оля почувствовала приближение чего-то неизбежного, от которого веяло холодом и пустотой...
— Мне пора, спасибо — попробовала максимально уверенно сказать она, и пойти дальше, но парни, похоже, знали, что будет дальше.
Арсен подошел сзади, и ловко вывернул ей руки за спину, держа их, играючи, одной рукой. Оля попробовала закричать, но вторая рука хачика уверенно зажала ей рот.
— В подворотню ее — откомандовал «лысый», и сам схватил ее за ноги, зацепив тонкие колготки. Они потащили ее к подъеду дома, стоящего рядом. Ужас охватил Ольгу, все попытки вырываться и брыкать ногами не позволяли ей вырваться, а вокруг никого. Крепкие руки мужиков не давали ей шанса, приближая то, что должно было произойти...
В темной подворотне Арсен прижал ее спиной к стене. «Лысый» подошел вплотную, и его руки скользнули вниз, к трусикам. Ольга задрожала, ей захотелось отдать все на свете, но не испытывать этого унижения. Ловко сорвав тонкую ткань, «лысый» скомкал трусы, и вставил ей в рот, вместо кляпа. Ольга замычала, но кричать по-прежнему не могла.
— Красивая — отметил Арсен, оскалив блестящие зубы — люблю таких девчонок. — И уже обращаясь к беспомощной девушке, добавил — Не дергайся, милая, и тебе не будет сильно больно! Еще понравиться, сама проситься потом будешь.
Ольга в ответ дернулась, что было сил — и сразу получила удар под дых от «лысого». В глазах потемнело, словно проваливаясь куда-то. В сознание ее вернул голос «лысого»
— Я первый!
Трусиков внизу уже не было, и оголенная промежность ощутила грубую мужскую руку. Она потеребила клитор, нащупала самое главное, и пальцы проникли вовнутрь, теребля и распирая половые губы, готовя их к предстоящему вторжению. Ольге было так отвратительно, что она даже не замечала накатившейся боли от бесцеремонного обращения. Оля услышала, как расстегивается змейка на мужских штанах.
— Сухая — отметил «лысый», глянув на свои пальцы — Ну тебе же хуже, сучка! Держись!
С этими словами он резко воткнул в нее своим членом, и стоя начал долбить, схватив сзади за упругие ягодицы. Олю затошнило от боли и унижения, но она уже не пыталась вырываться. Начавшееся после ночной прогулки — пропади она пропадом — изнасилование этими уродами вызвало в ней волну отвращения и одновременно бессилия.
— Давай, брат, давай — подначивал стоящий сбоку кавказец, который, дабы не скучать, теребил Ольгину оголенную грудь. — Сиськи у девочки, что надо, я уже жду-не дождусь. Паша, давай ее, быстрее, очень хочу!
«Лысый» Паша трахал ее жестко, дыша вплотную в лицо. Оля с заткнутым ртом попробовала отвернуться, но кавказец развернул ее лицо обратно — глаза к глазам к Паше.
— А ну не отворачивайся, смотри, какой жених тебе сегодня случится — захохотал он.
..Член Паши елозил ее, казалось целую вечность. Влагалищу было больно, никакого возбуждения, естественно, происходящее насилие в Ольге вызвать не могло, и внезапный секс шел на сухую. Причем «лысый и не думал уставать и кончать, хотя Арсен и подгонял его к финишу.
— Заткнись — осадил его Паша — а... — а... — а... — одновременно стонал он — Я после откидки еще бабы не видел. Дорвешься еще, никуда не уйдет от тебя. Вся ночь наша.
Олю трахали, ритмично подрывая вверх. Сил у нее оставалось лишь тихо попискивать от жесткого и методичного вторжения в свое влагалище «лысого».
Наконец «лысый» неожиданно выдернул свой хер, и потянул ее вниз. «Что будет?» — в сердцах мелькнула мысль у Оли. Ответ она получила
