дыхание с каждой секундой становилось все тяжелее. Из ее плотно сомкнутого рта доносились едва слышные стоны. Она прикусила губу, чтобы не кричать, но все тщетно. Не прошло и пары минут, как ее тело начинает бить дрожь, а ноги помимо ее воли начинают плотно сжимать голову ее дочери. Крик блаженства рвётся из ее груди, она буквально извивается под ласками Ани. Ее оргазм длиться не долго, но это самый бурный взрыв страсти который я видел. И вот, она опять расслаблена, все также сидит обнаженная, смотря в глаза собственной дочери. Анино лицо вымазано в соке матери, она стоит на коленях и слегка улыбается глядя ей в глаза. «Пааап...»
На меня будто ушат воды вылили. Я настолько погрузился, в свои фантазии, что даже не заметил, как девочки переоделись, Аня стояла передо мной и место ее белой маечки заняла просторная футболка из гардероба Алисы. От моих фантазий, у меня в штанах разгорелся форменный пожар. Избавившись от покрывала и пробормотав что-то неразборчивое, я, было, бросился в туалет, но он уже был закрыт. Тогда, это меня беспокоило куда больше, чем неожиданный рецидив моих запретных фантазий. Чтобы хоть как то успокоиться, я отправился в тамбур. Пара сигарет немного успокоили нервы, но похоть, возбужденная абсолютно невинной сценой, которую я даже не видел, не уходила. Мне необходимо было ее удовлетворить, но благодаря сигаретам, я мог держать себя в руках. Когда я вернулся, чемоданы уже были вновь закрыты, а девочки скучали в ожидании прибытия. Я присел на полку к Алисе, которая вновь облачилась в свой сарафан, и мы все вместе принялись ждать.
Спустя какое то время поезд начал тормозить, за окнами показался вокзал, звучала приглушенная музыка. Когда вагон остановился, мы, вместе с остальными пассажирами выбрались на перрон. Там нас уже ждали. Вместо моего знакомого, там стояла женщина лет пятидесяти, с нашей фамилией, написанной на листочке А4. После недолгого знакомства, выяснилось, что она работает на моего товарища, и он велел ей встретить нас и отвести в Судак. Не торопясь, мы проследовали до машины, на которой приехала женщина, это была старая шестерка кремового цвета. Погрузив наши чемоданы в багажник, мы отправились сперва в обменник, а потом и в наш курортный город. Сорок минут мы ехали по извилистому серпантину, под громкую музыку. Прибыв в город, мы нашли его в печальном состоянии. Разбитые дороги, старые малоэтажные дома, грязь по окраинам. Но, море компенсировало все. Его было видно еще на ранних подступах и на моих девочек оно произвело магическое воздействие. Стоило им только завидеть его, как с меня взяли клятвенное обещание, что еще до обеда мы искупаемся. Строго говоря, мне приходилось повторять его каждые минут десять, с небольшими отклонениями. Наконец, машина затормозила около небольшого одноэтажного дома, выкрашенного облупившейся желтой краской. Он имел очень странную архитектуру. Пройдя через входную дверь, мы обнаружили небольшой внутренний дворик, с противоположной стороны, заканчивавшийся чем-то вроде балкона. Прямо под балконом находилась крыша соседнего дома. Это можно было бы назвать вариацией на тему итальянской архитектуры, если бы не обшарпанный вид шифера, покрывавшего крышу соседей. В том же дворике, располагалась просторная кабинка с двумя дверями и огромным стальным баком наверху. Как нам объяснила наша попутчица, это был местный санузел, курортный гибрид туалета и душа. Сам дом по размеру был меньше нашей городской квартиры. Там было всего две комнаты, спальня и гостиная. В гостиной не было ничего кроме стола, пары стульев и раскладного дивана, а всю спальню занимала большая двуспальная кровать, не считая пары встроенных шкафов. Отчасти, тесноту компенсировало обилие света, благо окон было более чем достаточно. После небольшого повторного торга, я рассчитался с нашей провожатой за неделю вперед.
Стоило нам остаться наедине, как
