упала блузка, потом юбка, затем лифчик и трусики.
— Давай, на коленки и открывай рот — сказал Антон и расстегнув брюки стал ссать на меня.
Теплая струя мочи ударила мне в лицо, перемещаясь то в рот, то на мои волосы и грудь.
Я зажмурилась, пытаясь сдержать рвотные позывы, и чувствуя, как моя тушь медленно растекается по лицу. Наконец поссав Антон передал эстафету своему другу, взяв у него телефон, на который Петр записывал мою экзекуцию. И снова теплая моча полилась на меня.
— Ну, что? Понравился лимонад? — спросил меня Петр.
Я промолчала, пытаясь сдержать слезы, которые вот-вот готовы были появиться.
А теперь назови свое полное имя, фамилию, отчество, школу и класс, а также домашний адрес и телефон. Соврешь, будет хуже.
— Ничего не буду я говорить. Можете бить меня, сколько хотите, я ничего не скажу — твердо произнесла я, понимая, что если сейчас расскажу свои данные на телефон, то я буду до конца своих дней опозорена.
— Да никто тебя не тронет. Петр ты её собираешься бить?
— Я девушек не бью — гордо ответил он.
— Вот видишь, он девушек не бьет. Я тоже тебя бить не собираюсь. Мы просто заберем твою одежду, и сиди тут голая.
— Нет, пожалуйста, только не это — в ужасе воскликнула я, заплакав.
— Ну, тогда имя, фамилию, отчество, номер школы, класс и домашний адрес с телефоном.
Похоже, выбора у меня действительно не было, и немного поплакав я назвала все что они просили.
— А теперь попрыгай.
— Что? — не поняла я.
— Ну, помнишь, как ты вчера трясла сиськами? Потряси ими снова. Хочу что бы Петр посмотрел на это.
Пока я прыгала на месте, Антон с Петром в открытую обсуждали меня.
— Ну и что скажешь Петр? Как она тебе?
— Знаешь, так себе. Сиськи отвисшие, жопа толстая, сама сутулится. Может ну её нахуй?
— Нет, она еще не отсосала. Мороженное съела, а сосать отказалась.
— Так на колени и сосать — скомандовал мне Антон.
— Мне уже было все равно, эти парни сломали и унизили меня настолько, что я даже не представляла, что так можно унизить человека. Сделать его послушной, безразличной куклой. Постелив под колени свой топик с юбкой, я расстегнула Антону штаны.
— Как то вяло она сосет. Совсем не старается — пожаловался Петру Антон и, взяв меня за уши, с силой притянул к себе, просовывая свой член прямо мне в горло.
Меня тут же вырвало прямо ему на брюки. Отскочив на три метра, Антон начал яростно материть меня.
— Ах, ты шлюха ебнутая, пизда тупая. Совсем ахуела, тварь?
Я тут же залилась истерическим смехом, довольная, что хоть как то отомстила своим обидчикам.
— Ах, ей смешно? Похоже, мне придется нарушить свое правило не бить девчонок, и в виде исключения проучить её. Петр ну-ка подержи ей руки.
Вытерев рвоту с брюк моими вещами, Антон с ласковой улыбкой подошел ко мне.
— Ну что приступим... — произнес он, и нанес первый удар.
Домой я вернулась вся в синяках, ссадинах и ушибах. Когда я шла по улице, люди молча оглядывались на меня, но никто не подошел и не поинтересовался, что же со мной произошло. Дома я родителям сказала, что меня пытались изнасиловать какие-то хулиганы в парке, но их кто-то вспугнул. Заявление в полицию, несмотря на протесты отца, я писать отказалась.
Вот что бывает, дорогой дневник, когда встречаешься с отмороженными людьми из чата. До новых записей.
