снова опустилась, словно наездница на коне. Потом снова и снова, постепенно наращивая темп. Стенки ее пещерки скользили по моей восставшей плоти, вызывая у меня стоны почти болезненного наслаждения. Изо всех сил напрягал я руки, силясь вырваться из пут. Но не затем чтобы бежать или обиваться. Мое тело и мои мысли были заполнены всепоглощающим наслаждением, которое волнами прокатывалось по мне при каждом ее движении. Я хотел прикоснуться к ее груди, обнять ее, помогая ей в ее танце страсти.«Что, хочешь дать волю рукам?» спросила она, наверняка заметив мое желание «не выйдет. Не заслужил»«Пожалуйста!» прохрипел я «дай мне дотронуться до тебя!»Она улыбнулась, и, взмахнув рукой, развязала одну мою руку. Вторая так и осталась привязанной, но это было только к лучшему. Это чувство скованности добавляло остроты к, и без того, экзотическому блюду, которое мы вкушали с тел друг друга. Я протянул руку, коснувшись ее груди, с призывно торчащим, напряденным соском. В ответ она ускорила движения и быстро задвигав попкой, с тихим стоном, кончила.Она наклонилась ко мне, приятно защекотав лицо кончиками волос «готов к финалу?» спросила она. Взглянув в ее серые, горящие внутренним огнем глаза я кивнул. Какая разница, что я скажу. Все равно мне не вырваться, живым из этой ловушки.Она возобновила движения, вызвав у меня новый спазм удовольствия. Я почувствовал как освободилась моя вторая рука, и, пользуясь этим, положил руки ей на бедра, помогая приподыматься и насаживаться на меня. Ее лицо приблизилось к моей шее, и по телу пробежал разряд от язычка, коснувшегося пульсирующей венки на ней. Секундой позже я почувствовал резкую боль, которая сразу сменилась острым наслаждением, соперничающим даже с тем которое я ощущал внизу. Звуки, образы, ощущения — все стало глубже и яснее. Весь мир сузился до нас, танцующих этот танец страсти и смерти. Задней мыслью я понимал, что мой оргазм, который некоторый зовут «мало смертью», здесь, скорее всего, совпадет со смертью большой. Почти физически я чувствовал, как из моего тела вытекают частицы жизни. Темп нашего единения был взят предельный. Сначала, издав протяжный стон, затряслась в пике наслаждения она, и секундой позже, прорвавшись сквозь паутину путающихся мыслей и гаснущих чувств, меня накрыл оргазм. Чувство было таким сильным, что мне казалось будто я сам, молнией прошел сквозь наши тела, сплавив их воедино. Измученное сознание то теряло связь с реальностью, то вновь обретало ее. В изнеможении я опустил голову. Из груди вырвался выдох, и я явно чувствовал, что больше не могу вдохнуть. Окружающее меня было скрыто в стремительно сгущающихся сумерках, которые не в силах были рассеять горящие свечи.«Конец» подумал я.Моего рта коснулось что-то «У тебя есть выбор. Все может закончиться сейчас, или ты можешь продлить свое существование, уже в новом виде. Хотя не думаю, что это будет надолго». Я почувствовал сильный привкус железа на губах. Кровь. Ее кровь. Ее, сидящей на моем, уже начинающем остывать теле. И предлагающей мне встать на ее путь. Я не сомневался в своем действии. Всех сил, которые еще оставались в теле, хватило лишь на то, чтобы расцепить сведенные судорогой челюсти. Сознание стремительно гасло, тело казалось отлитым из свинца, а сердце, трепыхнувшись в последний раз, затихло. Последние пару секунд, которые я запомнил, были наполнены странным умиротворением. Больше не было нужды в теле, в дыхании и сердцебиении. Остался жить только разум, который вскоре погрузился во мрак забытья. Единственным что беспокоило меня была неизвестность. Проснусь я или останусь лежать здесь...Будущее покажет.
