стучало в груди, грозясь выпрыгнуть из нее прямо в руки к графу. А Генри, тем временем, наблюдал за этой нежной девушкой, которая в стеснении отвела взгляд к полу. Она была прекрасна. Большие и наивные глаза, пухлые губы, сводящие с ума его воображение, рыжеватые длинные волосы, которые были в тон ее веснушкам...
— Я слушаю тебя, Элли, — подбодрил он девушку, проведя рукой по ее щеке.
В ответ на прикосновение Эйлен взглянула на него снизу вверх, ощущая себя маленькой и хрупкой по сравнению с этим мужчиной. Генри все понял, лишь посмотрев в ее глаза, а затем на приоткрывшиеся губы, находившиеся в опасной близости от его губ.
Граф взял ее лицо в свои ладони и припал губами к этим нежным и чувственным губкам, не знавшим ранее прикосновений мужчины.
Эйлен закрыла глаза, отдаваясь во власть возлюбленного мужчины, ощущая его прикосновения на своих щеках, шее... Его руки опускались ниже, попутно лаская каждую клеточку тела. Они добрались до груди и начали слегка сминать ее через тонкую ткань шелка.
— Генри, — выдохнула девушка, прижимаясь к графу всем телом.
Внутри нее все горело. Внизу живота и между бедер, казалось, начинался пожар. Тело захватывало безумной страстью и желанием полностью отдаться этому мужчине.
— Генри, — прошептала она снова, когда он перешел губами на шею, заставляя девушку пылать еще сильнее.
— Да, моя малышка? — ответил граф, еле сдерживая страсть, рвущуюся наружу и требующую сорвать с этой юной девушки всю одежду.
— Я хочу быть твоей, — наконец-то сумела проговорить Эйлен, дрожа всем телом.
Эти слова подействовали на Генри как спусковой механизм: одним движением он уложил девушку перед собой на диван, заставив ее вздрогнуть от неожиданности и нахлынувшего возбуждения. Сила и власть графа безумно возбуждали Элли, заставляя ее трусики намокать все сильнее и сильнее. Но, вскоре, Генри избавил девушку от них одним рывком.
— У тебя такое красивое платье, Элли, — прошептал он. — Но у меня не хватит терпения разбираться о всеми его завязками... я куплю тебе новое...
После этих слов Генри просто разорвал тонкую ткань на ее груди. Элли не была против: она также желала скорее избавиться от всей одежды, чтобы всем телом почувствовать тепло любимого.
Мужчина сорвал с себя рубашку и прижал своим горячим телом Элли к дивану, не позволяя ей двигаться. Она ощущала его силу и жар, а еще и свою беспомощность.
Его короткая борода, которая успела вырасти всего за несколько дней, сладко щекотала девушку по шее, во время поцелуев.
Эйлен под этими поцелуями и забыла, что они находились в библиотеке, в которую в любой момент мог войти кто-то из слуг.
Генри нежно развел ножки девушки в стороны, открывая своему взору всю красоту женской невинности. Он спускаться ниже, попутно целуя небольшую, но упругую грудь, аккуратный плоский животик, опускаясь к легкому пушку на лобке, который тоже покрыл поцелуями. Элли томно вздыхала, закрыв глаза, полностью предоставляя Генри свое тело. А Граф уже оказался между ее ножек и целовал внутреннюю сторону бедер.
Это было и невыразимо приятно, и щекотно, и сладко. А губы графа не останавливались: вскоре его язык начал ласкать очень влажные нижние губы девушки, заставляя ее вздрагивать и стонать еще сильнее прежнего. Эйлен была уже на пике возбуждения, и Генри знал это, но старался не торопиться, чтобы не причинить девушке боль.
Вот он поднялся над ней, заслоняя всем своим телом свет от свечи. Эйлен завороженно разглядывала его сильную грудь, его мышцы. Особенно ее изумили его руки. Таких сильных и мужественных рук девушка не видела никогда... Граф безумно возбуждал ее.
Элли зарылась рукой в его длинные темные волосы, взъерошивая их на затылке. Генри подался вперед и снова слился с девушкой в страстном и неистовом поцелуе.
Эйлен почувствовала как его твердый пенис коснулся внутренней стороны ее бедер.
