Скажите, что вы чувствуете, если вы юноша и вам — 16, а вашей маме — 36, и она хороша собой? Я очень хотел свою маму.
* * *
Было лето. Я только что сдал вступительные экзамены и ждал результатов зачисления. Сестра, школьница, уехала в летний лагерь, а отец — в командировку. Мы с матерью, которая была в отпуске, занимались тем, что наслаждались ничегониделанием. Мы ходили загорать во двор (жили в частном доме), смотрели телевизор, спали и играли на компьютере.
На самом деле, мне, с точки зрения почти созревшего мужчины, было трудно находится с ней рядом. Дома она ходила в летнем шелковом халате, и я видел, как проступают ее соски через тонкую ткань халатика. Я не знаю, носила ли она дома трусики, но я чувствовал, что порой она была без них. Особенно волнительным было наблюдать из окна своей спальни, когда она, после летнего душа, завернувшись в одно полотенце, возвращалась в свою комнату.
В такие моменты я очень часто прибегал к мастурбации. Наблюдал, глядя из окна, как она загорает на раскладушке, стоявшей посередине двора, особенно мне нравилось, когда она переворачивалась на живот, расстегивала задние лямки верхней части своего бикини. В такие момент ее налитая грудь немного выступала с боков, и это меня очень радовало. Ее пышные ягодицы съедали узкую ниточку ее плавок, и казалось, что она полностью обнажена. После солнечных ванн она всегда шла в летний душ. Душ был поострен так, что та его сторона, которая была выложена из толстого строительного стекла, была обращена к окнам дома, и это позволяло мне сполна насладиться ее сладострастным силуэтом.
Я тоже был недурен собой. Я был строен, симпатичен на лицо, и ходил по дому в одних шортах, даже не надевая нижнего белья — лето все-таки, жарко, через шорты, если приглядеться, можно было заметить мою почти постоянную эрекцию. Но насколько ее это привлекало? Все-таки, я ее сын...
Конечно, у меня были девушки. В свои годы я уже успел потерять девственность. Но какова регулярность половой жизни у шестнадцатилетнего юноши? Раз-два в месяц, во всяком случае, так было у меня. Поэтому я и спасал положение, прибегая к рукоблудству. Однако, это давало мне не только разрядку, но некоторое другие оттенки оргазма, которые я не получал со своими девушками.
Вот и в этот раз, когда мама в очередной раз встала с раскладушки и направилась в душ, я, недолго думая (ведь все это время я наслаждался прелестным видом ее роскошного тела и был неимоверно возбужден), достал из шорт свой крепкий фаллос, и стал медленно поглаживать его. Я смотрел, как переливается ее еле различимый через стенку абрис, как она гладит себя, намыливаясь, и смывая с себя мыло, и как гладит свою промежность, получая, видимо много удовольствия. Строительное стекло не давало мне полной картины, но по отдельным движениям контура ее тела я понимал, чем она занимается. Я ласкал себя медленно, то полностью гоняя кожу на члене, то лишь немного крутил ее вращательными движениями у себя на головке, намереваясь кончить в тот момент, когда она выйдет из душа, завернутая в свое зеленое полотенце.
Внезапно какая-то мысль отвлекала меня. Я продолжал свои движения, но уже не смотрел в окно, а когда вернул взгляд, в душе уже никого не было. Я хотел продолжить и кончить быстро, подразумевая, что мама вернулась в свою спальню. Какой-то шорох донесся со стороны входа в мою комнату, и я обернулся. На пороге спальни стояла моя мать, завернутая в свое зеленое полотенце, которое я мечтал с нее снять, и смотрела на меня. Я так и застыл, с пенисом в руке. Мое сердце бешено колотилось.
Она скинула полотенце, представ передо мной во всей естественной наготе, подошла ко мне молча, мягко ступая по ковролину. Я успел разглядеть ее соски — большие бурые соски, с крупными ареолами, и ее темную промежность. Она взяла за плечи и мягко толкнула на диван. Я не сопротивлялся. В своих мыслях я представлял свою интимную связь с
