так одеваться. Тяни губы в стороны так чтобы я видела клитор, раскрой ее всю. — Я раскрываю вагину как только могу.
— Да тебе нравится! Смотри клитор того и глядишь выскочит из твоей пизды. Любишь свою пизду ублажать да? — ее мерзкие вопросы кажется еще немного и доведут меня до слез. — Отвечай!
— Иногда, — глухо отвечаю я.
— Смотри на меня! — снова орет она. И я поднимаю глаза и смотрю в ее мелкие маслянистые поросячьи глазки.
— Смотрю, — говорю я продолжая держать себя за половые и чувствуя как ноги начинают затекать от неудобной позы.
— Я спросила свою пизду ублажать, блядешка? — она смотрит не моргая.
— Да — коротко бросаю.
— Что да, шлюха?
— Я люблю себя ублажать. — я начинаю злится, бессильно и оттого еще быстрее.
— Я спросила любишь ты ублажать пизду, блядешка? — злилась я явно не одна.
— Да, я люблю ублажать свою пизду! — выпалила я.
— Ты забыла к кому обращаешься, потаскуха. — она довольно и мерзко улыбнулась, очевидно эта старая сука обожает вот так развлекаться...
— Да я люблю ублажать свою пизду,... тетя Алия, — я звучу глухо и пристыжено.
— Никакая я тебе не тетя, блядешка! — от ее визга в ушах звенит. — Для тебя я Алия Эльдаровна. Что ты вцепилась в свою пизду драгоценную и стоишь как громом прибитая?
Я отпускаю губки и наконец сдвигая ноги становлюсь ровно. Спину щемит, но приятный прохладный воздух из окна обдувает мою попу и пот наконец сходит.
— Ну-ка, — начинает она, — Руки вдоль туловища опусти. И подбородок вверх. Я исполняю.
— Какой размер груди?
— Полный второй или неполный третий, — наверное она уловила гордость в моих словах.
— Мда хорошее вымя для 20-летней потаскухи, — я не могу поверить ушам...
— Половую жизнь со скольки лет ведешь? — деловитый взгляд сквозь очки уткнулся в бумаги на столе.
— С 18. — мне хочется поскорее уйти.
— Мастурбируешь? — тон непроницаем.
— Какое вам... Да. — я готова сорваться крик.
... Я лежу на левом боку на больничной смотровой кушетке. Совсем близко к краю, как мне сказала врач, чтобы задница чуть свисала. Правую ногу я согнула в колене и двумя пальцами правой руки медленно двигаюсь в своей попке.
— Давай живее, сучка, — толстуха злобно щурит на меня глаза. — или ты хочешь чтобы я позвонила твоей матери на работу и рассказала чем ее блядешка дочь развлекается?
— Нет пожалуйста доктор не надо! Пискляво причитаю я. — Я все вам покажу.
— Конечно покажешь, шлюха анальная. — ее азиатские глаза стали злобно масляными. — Повтори еще раз, когда и как ты начала трахать свою жопу?— Лет в 15, маминой расческой с широкой ручкой. Как бы мне не было стыдно и унизительно от всего происходящего, я ощущаю странную волнительную легкость внизу живота, одновременно замечаю как моя вагина начинает теплеть.— Материну расческу значит в дырки свои ебаные суешь, да? Хороша же блядина! — она с презрением смотрит на меня, лежащую перед ней с пальцами в заднице, в одном только лифчике который впрочем никак не помогает закрыть грудь. — Ну ка покажи? Вынь пальцы из своей дырки, успеешь еще сегодня наиграться я тебе обещаю.
Я послушно вытаскиваю пальцы из попки и только собираюсь поправить руками лифчик как слышу. — Растяни свою жопу, покажи мне свои блядские дыры
Опять таки послушно я аккуратно беру себя за ягодицу и тяну ее чуть вверх.— Сильнее потаскуха
Я тяну сильнее. — Да, растаскала ты свою жопу, шлюха анальная. Твоя мать была бы в шоке — Вы же обещали! — я чуть не плачу и вскакиваю на кушетке видя как она тянется к телефону стоящему на столе — Подбери нюни, потаскуха! Она берет что то со стола, и это оказываются смотровые перчатки, — Вставай на кушетке раком, голову вниз, задницу вверх, руки за спину живо.— Хорошо, — всхлипываю я и поворачиваюсь к ней спиной, встаю на четвереньки, кушетка жесткая и коленям больно, ложусь лицом на холодную поверхность, чувствую как при этом моя попа и
