изящество. Все мужчины, как по команде, делали комплименты, скользили по фигуре глазами, желая Алину. Виктор с трудом дождался конца ужина и повёз жену домой, по дороге царила мёртвая тишина, все понимали, что последует за этим ужином.
Как только закрылась дверь их дома:
— Ты светская потаскуха, вырядилась! — одним движением развернул жену к себе лицом и рукой схватил за шею, — нравится, когда мужики пялятся на тебя, да? Я тебя спрашиваю, что заткнулась?! — его глаза налились кровью, лицо искривилось злобой.
— Отпусти, иди трахай своих шлюх! — выкрикнула Алина и отвесила ему пощечину, отчего Виктор на минуту отступил в недоумении, чем и воспользовалась жена, побежав в комнату.
Да только мужчина, опьяненный яростью, оказался быстрее и не дал закрыть дверь. Влетев, Виктор схватил её за волосы и одним рывком потянул на себя, в следующую секунду с шеи слетели драгоценности, схватил за платье:
— Ну что, сука, сегодня я тебя отымею, как последнею, ты же так это любишь! — злорадство и похоть вперемешку с превосходством над жертвой — и вот коктейль, пей Виктор, смотри не захлебнись.
Платье сорвано, удар по лицу, бросая на кровать свою жертву, только сейчас мужчина заметил сына, стоявшего в оцепенении и не знавшего, что делать:
— Что уставился выродок, пошел отсюда! — мужчина решительно подошел — сильный удар кулаком в грудь, и пацан отлетел и в следующую секунду увидел закрывающуюся дверь.
А потом... а потом только крики матери, удары и снова крики...
01 декабря мальчика по обыкновению отвезли в школу, в этой семье не принято менять планы из-за неприятностей, всё должно быть по расписанию. Мальчика по обыкновению привезли домой.
Первым делом он стал искать её... ту, которая его первым полюбила, ту, чьё имя он первым произнёс и которая заботилась о нём, и которую он готов был любить не с вопросом «почему?» или «зачем?», а потому что любовь их связала, когда его жизнь зародилась.
Но нигде не было Мамы, осталась только ванная, свет из которой лился в темную комнату:
— Мама? — в ответ тишина, мальчик открыл дверь... столь прекрасное, бледно-фарфоровое лицо матери лежало на её тонкой изящной руке, а глаза безжизненной синевой смотрели на сына.
Парень подбежал, пытался поднять бездыханное тело из алой воды, но не мог, на него напала паника, безысходность ситуации, слезы полились, Мама не приходила в себя не отвечала и не слышала, потому что... потому что была мертва. Он сполз на пол, сжался калачиком и заплакал, от шока парень вырубился.
Очнулся у себя в кровати, сколько времени не знал, на секунду ему показалось, что ему всё это приснилось, хотел встать, но увидел фигуру отца на кровати:
— Сын, я должен тебе сообщить, что мамы больше нет, — с тяжестью и надрывом сказал отец и ушёл.
Всё в голове пронеслось, как кошмар.
Похороны прошли сдержанно, отец и сын их выдержали с достоинством. По завершении всего, когда пришедшие почтить память ушли, парень подошёл к отцу, который находился в своем кабинете. При появлении сына отец оторвался от созерцания огня в камине и уставился на него, сейчас сын так напоминал мать, он навсегда станет немым укором для него, напоминаем о той ночи, когда Виктор окончательно сломал и убил женщину, которую любил больше чем свою жизнь:
— Отец, у меня всего один вопрос, почему? Почему мама оставила меня? — он стоял со слезами в глазах.
— Не знаю, оставь меня в покое, единственное, что могу, так дать тебе вот это, — мужчина протянул кусочек бумаги сыну и снова стал созерцать пламя огня, в котором ему суждено гореть уже при жизни.
Сидя на кровати в своей комнате, которая освещалась лишь ночником, он развернул бумагу, то что прочитает парень навсегда изменить его мир:
«Я сделала это для тебя, когда ты вырастешь, ты это поймешь. С любовью твоя Мама.»
На листочке были слезы, чьи они? Быть может матери, писавшей, быть может, отца, читавшего, а может,
