гулом отдалась в моей голове, — ТРАХАТЬ... его мощные и глубокие толчки, чуть ли не рвали меня, я кричала и молила прекратить. Он трахал меня медленно, наслаждаясь моими воплями, схватив за бедра, расставил их еще шире. Он ухватился одной рукой за цепочку, и тянул ее пока мои стоны не стали еще громче, другой рукой он исследовал мой анус. Все перемешалось и эти чувства не передать словами, он меня убьет. Я уже не помню, что ему сказала, но он ослабил хватку. Его таран покинул мое растерзанное лоно. Он перевернул бездыханное тело и снял тиски, наверное, я сразу кончила, когда мои соски почуяли свободу, тело билось в сладкой истоме. Развязал мне руки и продолжил покрывать поцелуями, каждый сантиметр моего тела.
Сквозь мокрые глаза я наблюдала за своим надзирателем и при каждом его прикосновений вздрагивала. Его член все так же пульсировал и чего-то ждал. Он наклонился и пытался меня целовать, но единственное, что я могла сделать, отвернуться. Алекс все продолжал меня гладить, словно успокаивал, пока он опять не стал господствовать между моими бедрами. На этот раз все его движения были еще нежнее и аккуратней, чем тогда в самолете, он раздвинул мои губки, проводя языком, зализывая мою измученную плоть, проникая в самые потаенные места. От нахлынувшего наслаждения слезы высохли, и я жадно глотала, как мне казалось, раскалённый воздух. Тело, словно змея, извивалось в его руках. Он склонился надо мной, и я жадно впилась в его сочные губы. Когда его таран коснулся меня, я с ужасом вздрогнула и с силой сжала ноги, но это бы меня все равно не спасло. Если он хочет брать меня силой, ему ничего не помешает. Я уставилась на него, а он сжав сильнее меня в объятиях, шептал еле слышно, смакуя моими губами:
— А это... — он двинулся вперед, и его головка плавно в меня вошла, — называется, — еще немного и меня затрясло от его огненной плоти, — заниматься любовью...
Я полностью расслабилась, позволив ему, погрузится до основания. Каждое его движение уносило меня в потоке наслаждения. Наши тела будто раскалились до предела, обжигая друг друга и сжимая все сильней в объятьях. Наше дыхание стало единым, а стоны сплетались в возбуждающую песнь. Я вонзилась ногтями ему в спину и все припомнив, провела со всей силой, которой меня наделил мощный оргазм. От поясницы до плеч, восемь кровавых полос, мой дикий стон растворился в необузданном звере, который выгнулся, и еще глубже вставив свой член, излился, содрогаясь и тяжело дыша... Он рухнул на меня и продолжил целовать.
— Ну, уж после такого, ты вряд ли захочешь расстаться... — смеялся он. Перевернулся на спину, а я уселась сверху. Тихонько наглаживая каждый его мускул.
— Смотри, а то мне понравится, доводить тебя до ярости.
Я ушла в душ, мои ноги опять еле шли. Все тело было в каком-то возбуждении, хотелось еще. Открыла воду и намылила себя ароматным гелем. Алекс уже был одет, когда я вышла в полотенце.
— Уже уходишь? Потрахались и разбежались? — с горечью пролепетала я.
— Не говори так, я же просил, — он надевал запонки и накинул пальто.
— Хорошо.
— Я заеду вечером в шесть. Завтра нам вряд ли увидимся.
— Почему? Ты больше меня не хочешь? — мое полотенце упало на пол, и я медленно шагаю к нему. Он уставился на мои груди и схватил меня. Он был настолько высок, что шея начинала затекать.
— Я заеду в шесть.
Он рукой раздвинул лепестки моего цветка и ловким движением проник пальчиком, от чего с моих губ сорвался стон. Меня будто пронзило током. Ему об этом известно, что выдали его блестящие глаза. Опять осталась одна. Уселась на диван с сигаретой, читала-читала — читала. Пока меня не унесло в сладкий сон.
Свежий ветер врывался в комнату, наполняя ее терпким ароматом листвы, сырости и приближающейся зимы. Открыв свои глаза, первым, что я почувствовала, жжение на своей пятой точке. Хорошо же он меня отлупил. Повезло с кавалером. На часах 6.00 и на телефоне уже
