венчал гладко выбритое розовое лоно. — Господи, да... да... ДА! Володя, мммм... хорошо, аах... ах, сука, хорошо как, где ты... научился так... ? А... ? Я сама... тебя... мммм... отъебу потом... оооооооо!Наконец, Марина, сладко затрепетав, кончила с громким криком, и голый Володя... так, хватит от третьего лица... короче, я не выдержал и соединился-таки с моей грудастой нимфой, так быстро превратившейся из занудной бесформенной блёклой бабы в сладкую любовницу. Наше совокупление было бурным и... довольно коротким. Абстиненция давала о себе знать, да и градус возбуждения был запредельным. Головка увеличилась до размера сливы, и я усердно трамбовал ею давно не траханое влагалище начальницы. Минуты через 3—4 у меня потемнело в глазах, и я, в последнюю секунду успев вытащить, заливаю очередной порцией спермы охуительное тело Марины Георгиевны. — Охуенно... — Мне тоже понравилось! Правда, быстро я что-то... — Не переживай. Я успела кончить до этого. Наверстаешь, уж я-то постараюсь.Я отдыхал лёжа на кровати, переводил дух. Марина, одев длинную майку куда-то пошла. Пока она одевалась, я в очередной раз оглядел её голую фигуру. Живот почти плоский, попа круглая и оттопыренная. Секс-бомба.Мне стало интересно, куда она пошла. В итоге я обнаружил её курящей на балконе. — Не знал, что ты куришь. — Редко. Обычно после секса. Нужно ж отметить, давно его у меня не было. Сам не куришь? — Нет, ты б заметила. — А, ну да. — О чём думаешь? — О чём я могу думать? У меня бабочки в голове, или животе... Не знаю я. Мне хорошо, ни о чём я не думаю, — она облокотилась на перила балкона, отставив круглый зад. На меня смотрели половинки попы, тугая дырочка ануса и пухлые губки. Я решил не медлить. — Ой!! Ой! Ты что? Ой, прекрати,... ой... ох... ох... нет, продолжай,... блядь,... ох... ты ж не порви меня только, кабан.Я уже задвигался в усиленном темпе. Вечером стало прохладно, и воздух приятно щекотал наши промежности, добавляя удовольствия. Я вовсю накачивал Марину сзади и охуевал от собственного везения. Член стальным поршнем вколачивался в глубины ненасытного влагалища.Марина, успевая подмахивать и курить, прерывисто произнесла: — Хорошо мне с тобой Володька. Хорошо и сладко. Давай сильнее... Хочу кончить, чтоб ноги подгибались...Будет сделано! Я смочил палец слюной и, обняв спереди, просунул руку к клитору. Марину затрясло опять от удовольствия, и она захрипела. — Вооооовка... блин... ааа... щас я на весь двор заору... аа, что ж ты делаешь... мммммм... , — она укусив собственную руку стала протяжно кончать. Я ещё держался, но с трудом. — Хватит, пойдём в дом. Я уже не могу так стоять, — она спрыгнула с члена и потащила внутрь, — ложись, давай.Мой член просто ликовал. Я лежал на кровати и наслаждался самым охуительным минетом в моей жизни. Марина старалась вовсю — целовала и обсасывала яички, щекотала головку языком и пропихивала ствол поглубже в рот. — Сядь поближе к краю кровати и свесь ноги, — на секунду оторвавшись от члена, произнесла она. Какая сексуальная ниточка слюны, а? — Что ты задумала? — Увидишь, всегда хотела попробовать. Но бывший муж как-то не вдохновлялся такими вещами.Звонко поцеловав головку, она стала стаскивать с себя майку опять, давая мне возможность наслаждаться видом её охуительной груди. Затем она взяла свои замечательные сиси в руки и, плюнув между ними, обхватила ими мой ствол. Головка члена как раз торчала над грудями. — Блин, интересно как, никогда не пробовала. — Я тоже, ни у кого из моих бывших подруг такой груди не было.Сжимая пальцами соски, Марина стала надрачивать сиськами мой хуй. Головка радостно выныривала из плена этой пышной белой плоти, и Марина, хитро глядя на меня, высовывала язык и слегка касалась верхушки члена.Такая пытка не могла долго продолжаться и вскоре я тугими струями обспускал Марине
