выглядел лет 24—25 лет.
— 27 лет мне, — ответил он на её вопросительный взгляд. — У тебя есть чем стереть помаду? Похоже переборщил я с ней.
Сейчас он пытался оттереть свой красный нос и щёки от губной помады, которой щедро гримировался для роли..
— Только косметическое молочко, но оно дома.
— Значит едем к тебе домой. На чай я могу расчитывать?
— Конечно. Ты меня сразил наповал своей игрой.
— А ты была великолепной Снегурочкой! — и он церемонно наклонился к её руке для поцелуя, но лишь слегка коснулся её запястья своими горячими губами. Они вышли из клуба и поехали к ней домой в его белой Ниве.
«Вот тебе и белый конь!» — с улыбкой подумала она, сидя в машине.
Ехать было недалеко. Оля, а в школе Ольга Сергеевна, занимала половину дома, в другой половине жила хозяйка Матрёна Игнатьевна. Ольга пыталась в первый год после приезда в деревню жить в комнатке при школе, но тогда она зашивалась по хозяйству. Да и замучили её «кавалеры» — с соседних деревень ехали к ней женихаться и на машинах, и на тракторах, и мотоциклах, только что на танках не было. Ночь-полночь будили её, стучались в окна, ломились в двери и не было ей там ни сна, ни покоя. Ольге это всё быстро надоело и она пожаловалась председателю колхоза. Какие уж слова тот нашёл для «ейных хахалей» Ольга не знала, но домогательства прекратились... совсем... и парни даже обходили её стороной. Когда она переехала к Матрёне жить ей стало ещё легче: бойкая бабушка оказалась пробивной по характеру. Она стребовала с правления для молодой учительницы уголь для печи и провиант. Теперь у них были крупа и мясо, а родители учеников договорились между собой снабжать учительницу свежими яйцами, молоком, сметаной и прочими продуктами домашнего хозяйства. Из худосочной болезненного вида горожанки Ольга буквально за полгода превратилась в складную и ладную селянку с округлостями в нужных местах на теле и здоровым румянцем на щеках. Ольга не подрезала свои роскошные русые волосы и теперь у неё была коса — девичья краса, длиною чуть ниже попы.
Ольга и Игорь переступили порог дома.— Добрый вечер, баба Мотя!
— Гошенька, солнышко ты наше! Неужели вернулся? — всплеснула руками хозяйка.
— Неее, баб Моть, я к тёте на Новый год приехал, да с однокашниками решили отметить Новый год и 10 лет выпуска. Так что сейчас все наши в селе.
— Ох, только Зинаида к дочке уехала в район.
— Да я знаю. Буду один хозяйничать в её доме. — усмехнулся Гоша.
Пока Игорь оттирал лицо от грима, Матрёна Игнатьевна быстро накрыла стол на их общей с Олей кухне. Расставила нехитрую снедь: свежие булочки, только что из печки. Нашлись сметанка, масло, был налит свежезаваренный чай.
Оля и Гоша присели за стол пили чай, хозяйка тоже вскоре присоединилась к ним и стала расспрашивать Гошу о городском житье-бытье, где и как они устроились с родителями после отъезда из деревне, чем он занимается. Гоша с удовольствием рассказывал, что работает экономистом на крупном предприятии, купил квартиру и машину.Тут дверь с грохотом открылась и на пороге объявился весь в клубах морозного пара и в снеге Олин брат Павел:
— Ну чо? Сеструха принимай гостя!
Уселся без приглашения за стол и начал вываливать на стол «городскую» еду и выпивку: шампанское, водку, колбасу, конфеты.
— Принимайте! А то сидите как непьющие — насухую! — заорал он и загоготал в голос.
— Олька, чё за новый хахаль у тебя?
— Это Игорь, он мне помог утренник для детй провести. А это мой брат Павел — обратилась она к встающему из-за стола Гоше. Мужчины пожали руки и Гоша стал одеваться, чтоб уйти.
— Куда сбегаешь? Посидели бы, выпили! Олька, вот ты — дура!! Даж мужика удержать не можешь! — сказал Павел и опять заржал.
Гоша хотел, что-то сказать в ответ, но увидев мольбу в глазах девушки,... Читать дальше →
