а не просто красивый фэйс и сиськи.
Кстати, когда я раздевалась на консультации, почти не было стыдно. А ведь я ни перед кем еще не раздевалась. «Хорошо, что ты не бреешь волосы вокруг вагины», сказал Он. (Так и сказал: «near the vagina) «Женское тело должно быть таким, каким его создала природа...»
Ему нужно было увидеть мое тело, и он его увидел. Чего тут стесняться?
***
Через четыре дня
Сегодня был первый урок.
Дааааа...
Пять с половиной часов без перерыва, без малюсенького передыха даже. Уж на что я фанатичка — и то. А он как огурчик.
Прости, мой дневничок, но я не смогу об этом писать. Не хватит слов. Мне теперь так мощно хочется жить и танцевать, и работать, работать, работать, чтобы стать такой, как он, или хотя бы приблизиться, и я не хочу отдыхать, не хочу никогда спать, только тело у меня дохлое, не выдерживает, отстает от души, и мне хочется выкинуть его на помойку, хоть оно и красивое. Я даже во сне танцевала, когда пришла в комнату и отрубилась, и теперь мне будет скучно спать, я буду хотеть поскорей проснуться и пробовать то, что он показал, и танцевать, танцевать...
Уфф. Надо переключиться. Нельзя быть такой впечатлительной. Опишу-ка я свой новый дом. Я живу в пансионе вместе с другими девочками — студентками Филиппа (он просит, чтобы его так и называли — Филипп). Я не говорила, что он берет только девушек? И в интервью, которое я видела на ютубе, он говорил, что не работает с танцовщиками, потому что для результата очень важна «химия» между полами (он так и сказал). А воспитание танцовщиков он доверяет геям. Так и сказал.
Ах, эти французы...
Так вот. Мы живем в Виллен-сюр-Сен, это такой поселок под Парижем, в двухэтажном коттедже, построенном специально для нас. Там есть бассейн, джакузи, терраса с пальмами и хрен знает что еще, я пока не изучила.
Филипп занимается с нами в студии (отдельное здание рядом с коттеджем), а сам живет неподалеку, 5 минут ходьбы. Я еще у него не была, а девочки все были, конечно. Они намекали мне, что первый визит домой к нему — это чуть ли не ритуал какой-то, вроде посвящения. Не знаю, может, я не поняла их.
Они все классные. Их девять штук, шесть француженок — Марта, Люси, Анет, Доминик, Софи и Таня (ага, француженка Таня, рыжая такая), и еще две американки, Дженис и Сьюзен, и одна испанка, Лизель. И я. Десять будущих звезд мирового балета.
Они все уже объездили с ним весь свет. Я не видела, как они танцуют, но они все такие потрясающе красивые и легкие, как из другого мира. Правда, уже две из них сказали мне, что красивей меня никого в жизни не видели. Люси и Таня. Ну, француженки...
А я представилась им Хлоей. И теперь они все меня так зовут, я уже привыкла. Вот дура!
***
Через полторы недели
Он такой удивительный. Кажется, что я знаю его много лет. Еще до рождения. Я забываю, что говорю с ним на чужом языке, забываю, что я ученица, новенькая. Все на свете забываю, кроме танца. Он читает мои мысли. Все, что он говорит (и КАК говорит, как смотрит на меня, как трогает, направляет) — все как-то удивительно попадает в меня, прямо в яблочко. Я понимаю каждый его взгляд. Мое тело не принадлежит мне, становится легче, как из воздуха, и отдается его мысли. Он ведет мое тело, а я парю рядом.
Мне кажется, что мы созданы друг для друга, и я так бы и думала, если б не знала, что нас таких у него десять человек, и его хватает на всех, на каждую из нас. Он мне друг, мне хочется ему все рассказать, всю себя, и меня останавливает только то, что у него ведь есть и своя жизнь, и нельзя же его перекармливать собой. Но все равно я ему все рассказываю, не могу удержаться. Даже про тот кошмар с краской ... Читать дальше →
