на грудь супруги. Облизав губы, заискивающе обратился: — А потрогать... или... — он как будто не осмеливался продолжать, — м-м... пососать можно?Елена вздохнула про себя, но не прекращала сосредоточенные движения кисточкой. — Нет. Только смотри.Он несколько раз бегал взад и вперёд, каждый раз прикрывая промежность подушкой. — Пожалуйста, дай потрогать...Елена прервала своё занятие и строго посмотрела на мужа: — Еще будешь ныть, надену купальник обратно. И ты тогда долго не увидишь мою грудь. Будь добр, смотри... — Я... виноват. — Да, — кивнула Елена.Володя понуро свесил голову и как будто даже покраснел. — Может, тебе дать мои трусики? — снисходительно обратилась она к мужу. — Спасибо, милая... у меня есть одни. — Я рада. М-м-м... Какие, белые? — Да. — Сколько я их носила, ты не помнишь? — Несколько дней... — Хорошо. Нюхай их... — Елена улыбнулась, нежно и одновременно ... полунасмешливо, — и думай обо мне.Он получил разрядку, стоя там, в углу чулана, за ширмой. Как мальчик в период полового созревания. Его фетишем в момент разрядки была не грудь любимой, а её поза, её голос, обращение с ним. Морально опустошающее облегченье...Еще раньше, в тот же день за ужином Володя стал невольным свидетелем очень тяжелой для себя сцены, тяжелой даже сейчас, когда он уже все знал.Игорь за едой вел себя очень развязно, постоянно прикладывался к бутылке, громко смеялся, запрокидывая голову. Наталья сидела во главе стола, тут же бегал уже поевший сынишка, рядом сидел Сергей. Между Сергеем и Игорем устроилась Елена. Володя оказался как бы случайно смещенным в дальний угол, он впервые не был рядом с ней, сидя наискосок от жены. Наташа рассказывала что-то по её мнению забавное, все должны были её слушать. Переведя взгляд с Натальи на жену, Володя по ее округлившимся глазам увидел, что нечто происходит. Елена тут же дернулась и мутно посмотрела прямо перед собой...Задолго до этого она почувствовала руку Игоря на своём бедре, его мокрая ладонь медленно то ползла вверх, то поднималась вперёд. Её ляжки под скатертью долго ощупывались и сжимались, а потом наглая рука развела их в стороны. Трусиков женщина теперь почти не надевала, так что путь был открыт. Палец словно занозистым сучком резко ворвался в её сухое естество и начал вращаться. Елена, конечно, не сопротивлялась. Она только шире развела колени и, поморщившись, с трудом надела на лицо прежнюю маску безразличия. — Я поел. Пойду к машине, проверю мотор... — Игорь, поднимаясь, незаметно задержал руку, проведя по Лениной талии.Через полминуты поднялась и Лена. Она была немного бледной. Подойдя к мужу, шепнула, что выйдет на веранду освежиться.Наталья искоса взглянула на Владимира и отвела взгляд. Тот прочитал в ее глазах острое непонимание, какую-то презрительную агрессию и чуть-чуть сочувствия. Через некоторое время Наташа подозвала малыша и попросила того поиграть пока в доме. — Потом мы вместе пойдем на улицу. Хорошо?Мальчуган согласился с мамой и, припрыгивая, вернулся к игрушкам.Володя почувствовал, как кровь приливает к вискам и, пульсируя, начинает отзываться стуком в голове — неужели Сергей настолько болтлив? Даже если нет, — подумал он, — у его жены были глаза, и невозможно не видеть того, что происходит всё более открыто, прямо под носом, на этой же даче... Если бы не жизнь с её реалиями, с её пересудами, сплетнями и стародавней системой отношений, возможно, всё было бы по-другому, — решил Володя и почувствовал, как его снова захлестнула волна граничащей с отчаянием любви к жене.Вернулась Лена красная и помятая. Под летним полупрозрачным топиком выпирала грудь, ясно просвечивали ореолы сосков, твёрдые кончики чётко обрисовывались под натянутой тканью. Наряд стал настолько легкомысленным, что Лена смотрелась почти голой. При ходьбе спелые груди,
