поудобнее у ее промежности и с интересом осмотрел измученную киску. Член по-прежднему буравил ее, но она больше не истекала соками, возбуждение достигло апогея, но никто из верзил так и не заставил малышку кончить. Они получили, что хотели и разбрелись кто куда. И теперь моя Пшеничка страдала от сожалений и разочарования.
Я прикоснулся губами к обмякшему клитору — осторожно облизал его — на губах появился привкус спермы, но это не смутило меня. Ловко ухватив рукой волосы на лобке, я отвел их вместе с кожей назад и принялся привычно нализывать моей Машеньке так, как она любила. Не прошло и минуты, как клитор снова напрягся, она стала легонько подмахивать мне всем тазом, киска снова увлажнилась. — Да! Да!!! ... — застонала она, запуская пальцы мне в волосы. Я старался, чтобы движения моего языка совпадали с ритмом снующего туда-сюда прямо у моего подбородка члена. Это увеличивало возбуждение и сулило Машке двойной оргазм. Наконец она вскрикнула, выгнулась... Сокращаясь, вагина несколько раз судорожно сжала член, и Пшеничка, охнув, упала без сил. От ее оргазма мужик кончил, еще раз полив спермой красное натруженное лоно. Я подполз повыше и заключил жену в объятия. Она все еще прерывисто дышала. — Я люблю тебя. Я так люблю тебя... — прошептала она, уже проваливаясь в сон. Я поцеловал ее в лоб. Это был лучший трах в нашей жизни.
